— Кто этот человек и чего хотели от него эти лезгины? — спросил я у юного князя.
— Понятия не имею, — ответил он.
— И у вас нет желания это узнать?
— Зачем? Подобное случается каждую минуту. Лезгины оскорбили его, и он поколотил их. Теперь ему надо быть настороже. Отъехав от города, он должен будет остерегаться кинжала и ружейной пули.
— А в городе они оружие в ход не пускают?
— О нет, им прекрасно известно, что каждого, кто здесь, в Нухе, нанесет удар кинжалом или выстрелит из пистолета, отец прикажет расстрелять.
— Ну, а если один уложит другого ударом нагайки?
— О, нагайка — это совсем другое дело. Она не запрещенное оружие. Тем лучше для того, кого природа наделила крепкими руками: он пользуется ими, и тут возражать не приходится. Смотрите, вот превосходные седла; советую, если вы настроены приобрести седла, купить их здесь: они обойдутся вам дешевле, чем где-либо еще.
Я купил два расшитых седла за двадцать четыре рубля. Во Франции такие нельзя приобрести даже за двести франков, а вернее, во Франции такие нельзя приобрести ни за какую цену.
В это время к нам присоединился красивый офицер, облаченный в черкесское платье. Он приветствовал юного князя.
Князь обернулся в мою сторону и в свою очередь представил мне офицера.
— Мохаммед-хан, — произнес он.
Это имя мне ничего не говорило.
Я поклонился.
Молодой офицер носил Георгиевский крест и великолепное оружие. Георгиевский крест всегда служит прекрасной личной рекомендацией для того, кто его носит.
— Вы ведь скажете мне, князь, кто такой Мохаммед- хан? — спросил я Ивана.
— Конечно, сию минуту.
Он произнес, обращаясь к Мохаммед-хану, несколько слов, из которых я понял, что речь идет о моем оружии; потом он вернулся ко мне, а Мохаммед-хан пошел позади нас.
— Не правда ли, князь, речь шла о моих ружьях?
— Да, ему известно имя оружейника, изготовившего их. Он славится у нас как знаток. Вы позволите ему осмотреть их?
— С великим удовольствием.
— Ну а теперь я расскажу вам, кто такой Мохаммед- хан. Прежде всего, он внук последнего нухинского хана. Если бы город и вся область не принадлежали русским, они находились бы в его владении. Ему дали пенсию и чин майора, хотя, скорее, он его заслужил. Он приходится племянником знаменитому Даниял-беку.
— Как! Любимому наибу Шамиля, тестю Гази- Мохаммеда?
— Именно так.
— И как же вышло, что дядя служит Шамилю, а племянник — русским?
— Виной всему глупое недоразумение. Даниял-бек состоял на службе у русских как хан Илису. Генерал Шварц, командовавший в то время Лезгинской линией, обошелся с ним, по-видимому, несколько необдуманно. Даниял-бек открыто жаловался на него и, возможно, угрожал ему. Как вы понимаете, никто не знает, как правильно вести себя в подобных обстоятельствах. А у Даниял-бека служил секретарем один армянин; этот секретарь написал генералу Шварцу, что Даниял-бек намерен перейти к Шамилю. Однако его письмо, вместо того чтобы попасть к адресату, было доставлено Даниял- беку; тот заколол кинжалом секретаря, вскочил на коня и в самом деле перешел к Шамилю. Это случилось в тысяча восемьсот сорок пятом году. Если верить Даниял- беку, которого мой отец хорошо знал, он был доведен до крайности. Находясь в Тифлисе, он попросил отпуск, чтобы отправиться в Петербург и поговорить с самим императором. Однако ему отказали в отпуске, который он просил, и дали конвой, но вовсе не для того, чтобы оказать ему честь, а чтобы за ним присматривать. В тысяча восемьсот пятьдесят втором году он попытался снова примкнуть к нам и приехал в Горный Магал. Через посредство барона Врангеля он обратился к князю Воронцову, выразив желание вернуться на русскую службу и поставив единственным условием разрешение остаться в Магале. Однако Магал находился чересчур близко к Шамилю, с которым Даниял-бек мог бы поддерживать сношения. Так что ему предложили вернуть его прежний чин, но на условии, что он будет жить в Тифлисе или в Карабахе. Даниял-бек отказался от этого предложения и вернулся к Шамилю. С этого времени он возглавляет все его походы и причиняет нам огромнейший вред.
— А случалось дяде и племяннику сталкиваться в одном бою?
— Такое происходило дважды.
— И что же они делали в таком случае?
— Обменивались приветствиями, после чего каждый вставал на свою сторону.
Я с еще большим интересом взглянул на красивого молодого человека двадцати восьми или тридцати лет, напомнившего мне Аммалат-бека, героя Марлинского, за исключением, разумеется, его преступления.
Он появился на свет во дворце, который мы шли осматривать и который находился во власти русских лишь с 1827 года.
Опасаясь пробудить в Мохаммед-хане грустные воспоминания, я предложил юному князю перенести посещение дворца на другое время. Князь сообщил о моих опасениях Мохаммед-хану, но тот, поклонившись, ответил:
— Я стал бывать во дворце после приезда сюда великих князей.
И мы продолжили путь.
Ханский дворец, как обычно и все сооружения такого рода, построен в самой высокой точке города. Однако он является образчиком современной архитектуры и датируется 1792 годом.
Возвел его Мохаммед-Гасан-хан. Династия, к которой этот хан принадлежал, возникла в 1710 году. Самым выдающимся человеком из всей этой династии был ее основатель Хаджи-Челеби-хан, правивший в 1735 - 1740 годах. Несколько раз сражаясь с Надир-шахом, он победил его во всех битвах. Он подчинил себе весь Ширван, дошел до Тавриза, взял его, оставил там своего брата в качестве наместника и распространил свою власть вплоть до Тифлиса.
Когда два грузинских царевича, братья Александр и Георгий, в 1798 году сошлись в борьбе за корону своего отца Ираклия, тогда еще живого, и Александр, потерпев поражение, укрылся в Нухе, Мохаммед-Гасан-хан принял изгнанника, но упрятал его в крепость, позволив, при всей своей приверженности к мусульманской вере, чтобы обедню ему там служил православный священник. Эта веротерпимость заставила татар заподозрить, что их хан намерен стать христианином. Они восстали против него, и Александр был вынужден бежать в Персию. В 1825 году он возвратился. Верный семейной традиции, Гасан-хан, племянник Мохаммед-хана, в свою очередь дал ему приют. Он признал его царем Грузии, хотя к этому времени Грузия уже двадцать два года принадлежала Российской империи; однако в 1826 году победы русских над персами вынудили хана и его подопечного бежать в Эривань, в ту пору еще остававшийся под владычеством персов.
Александр умер там в 1827 году. В 1828 году русские заняли Нуху и с тех пор уже не оставляли ее.
Ханский дворец — восхитительная постройка, изобразить которую, с ее замысловатыми украшениями и с ее бесконечными арабесками, способна лишь кисть художника. Внутреннее убранство дворца было восстановлено по старым рисункам, когда готовились к приезду великих князей, которые в нем останавливались. Однако реставрация дошла лишь до лестницы и остановилась на уровне первого этажа. Так все делается в России: никогда никакое дело не простирается за пределы сиюминутной, безусловной необходимости; затем, как только нужда прошла, все начатое, вместо того чтобы содержать его в порядке, продолжать и завершать, бросают, представляя ему впадать в то состояние, в каком оно пребывало до этого.
Россия — это стихия: она вторгается, чтобы разрушать. В ее нынешних завоеваниях есть отголоски варварства скифов, гуннов и татар; невозможно понять, с точки зрения современной культуры и современного мышления, эту потребность в захватах и это безразличие к усовершенствованиям, уживающиеся вместе.
В один прекрасный день Россия захватит Константинополь, что предопределено и неизбежно — белая раса всегда была расой завоевателей, тогда как как у темнокожих рас завоевания являлись лишь короткими по времени ответными действиями, — и тогда Россия развалится, но не на две части, как Римская империя, а на четыре части. Вместо нее возникнет государство на севере, со столицей на Балтике, которое останется подлинным русским государством; государство на западе, которым будет Польша со столицей в Варшаве; государство на юге, то есть Тифлис и Кавказ; и наконец, государство на востоке, которое будет включать в себя Западную и Восточную Сибирь.