Там были большие пушки, таких пушек и в Стамбуле нет; мы увидели одну пушку, которая называлась Бал-емез, величина ее жерла [равнялась] кулачу. Там были две-три армянские семьи, которые, увидев нас, страдающих лихорадкой и слабых, с любовью приняли нас и отвели к себе домой, целую неделю заботились о нас и лечили, обслуживали и кормили.
Они препроводили нас до Галлиполи; это также большой город и большой порт; все военные и [прочие] суда собираются там и ожидают капитана и оттуда направляются на врага. Там становятся на якорь и галионы Мсыра; там же заготовляют хлеб, воду и прочие припасы. Мы пробыли там один месяц, так как было много армян, один инок и иерей; говорят, до каменоломной мастерской час [пути]. Люди [здесь] недоброжелательные.
Оттуда в три дня мы достигли Текир-Дага. Это также маленький портовый городок, расположенный на холме. Здесь, у моря, стояла прочная церковь, построенная трудами и многочисленными даяниями некоего вардапета по имени Акоп из Зейтуна, которого после смерти похоронили здесь. Здесь жили двести, а может и более, армян, пять иереев и два инока. Там мы пробыли два месяца.
Сев там на судно, мы прибыли в порт Кара-Мусал. Там жил один старый иерей, наполовину армянин. В какое бы место вы ни прибыли, везде встретите армян, ибо распространились, рассеялись они по лицу земли, как пыль. Там мы пробыли четыре дня.
Оттуда мы приехали в Никею, которая сейчас зовется Чиник, ибо отсюда вывозят фарфоровые изделия, финджаны и графины. Это был большой город, однако сейчас большая часть его разрушена и безлюдна. Климат плохой. За городом были удивительные строения, дома, основания [зданий] и колонна, такая, как в Стамбуле. [Нам] сказали, что еще раньше, чем был [построен] этот город, у основания этой колонны издох нечестивый Арий[75]. В городе были два иерея и 15 домов армян. Мы пробыли у них 12 дней. Около города было большое озеро, которое сын Лусаворича, патриарх Врданес, вспахал волами[76]; и по сей день на воде видны следы плуга, подобные разверзшимся твердям небесным, из которых течет дождь. Около озера, в месте, [находящемся] рядом с городом, собрались 318 святых отцов. [Несколько] впереди от того [места] стояла большая сводчатая церковь, которую некогда ариане захватили у православных и которая молитвами святого Василия была [вновь] открыта, а они (ариане) покрылись стыдом. Сейчас она в руках греков, но очень обветшала. Стена большая, на ней [стоит] много башен, и на каждой башне, как на часовне, нарисованы изображения святых. Обойдя каждую из башен, мы увидели, что [все они] также разрисованы. А теперь они опустели. У городских ворот на обеих огромных каменных вереях ворот были изваяны с одной стороны мерзкий и нечестивый Нестор[77] очень безобразный и противный, а с другой – Арий с рассеченным животом и вывалившимися кишками; рот у Нестора открыт и язык зажат в челюстях, так что смотреть страшно. Так как воздух здесь зловонный и смрадный, то не только у пришлых, но и у местных [жителей] цвет лица желтый и бледный, как у мертвецов.
Оттуда мы прибыли в село, именуемое Закара, где были один иерей и тридцать домов армян. Оттуда мы вышли на ровное место, по одну сторону которого был лес, а по другую – каменистая гора. На этой горе был высечен в скале маленький монастырь; там был епископ из монастыря Капос в Езнка[78] и два инока. Рядом с монастырем были построены три новых села, [жители] – одни лишь армяне. Там мы пробыли три дня.
Оттуда мы прибыли в Измид. И это был большой порт, торговый и благоустроенный город. В нем были два иерея и сто восемьдесят домов армян. Там мы пробыли один месяц. На обратном пути в Стамбул мы встретили маленький остров, где нечестивый Вагес сбросил в море святого Нерсеса[79]. Но на [этот остров] не сошли. Армяне были и на других островах.
В Стамбуле мы пробыли три месяца. Вардапет отправился в другое место, ибо его страна и равнина Муша были разорены кызылбашами, а люди уведены в плен. Поэтому я побоялся идти в те края. Оставшись на некоторое время в Стамбуле, я, грустный и полный печали, ожидал моего бога, уповая на то, что Господь посетит меня и доведет до желаемой [цели].
5. ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ СТАМБУЛА В ВЕНЕЦИЮ
И вот я возымел намерение и говорю: «Пока успокоится страна Муша, я отправлюсь к святым могилам апостола Петра и Павла». И пока я раздумывал над этим, ничего не требующий бог, который дает всем просто и без упрека и исполняет все просьбы, предвосхитил стремление моей недостойной [особы] и исполнил мое желание.
75
Арий — священник из Александрии (год рождения неизвестен, умер в 336 г.), отрицал церковное учение о единой сущности троицы. Никейский собор 325 г. признал арианство ересью.
76
Согласно преданию (см. Айсмавурк), сын Григора Лусаворича, Аристакес (а не Врданес, как у Симеона), идя в Никею на собор, встретился на берегах Никейского озера с арианами, которые, насмехаясь над ним, предложили ему в доказательство своей святости вспахать воды озера. Аристакес будто бы прошел с упряжкой быков по озеру, и плуг его оставил на нем глубокие борозды, обнажившие даже дно.
77
Нестор, епископ константинопольский (428—431), основатель несторианской секты, признавал лишь человеческую природу Христа. Эфесский собор 431 г. осудил Нестора как еретика.
78
Езнка (правильно Ерзинга или Эрзинджан) — город в Турции, В окрестностях города находился монастырь св. Акопа Кайпоса (Капоса), о котором и упоминает Симеон.
79
Происходивший из рода Григора Лусаворича