Дверь отворили, и мы вошли внутрь. Место папы было устроено на девять ступеней выше остальных, а над [его] головой [висел] красивый и удивительный балдахин. Он восседал на драгоценном золотом троне. В этой часовне было шесть колонн, привезенных из святого Иерусалима, одни [колонны] – из церкви св. Акопа, и другие – из храма Соломона. На этих колоннах [держался] купол, а под ним был алтарь; перед алтарем был расстелен большой драгоценный шелковый ковер. Места располагались в три круга: нижние для хорепископов, которых зовут бонсиньорами, средние – для архиепископов, а верхние – для кардиналов. По прошествии одного часа принесли четыре удивительные тиары папы: две мягкие, как наши, а две круглые, трехьярусные, наподобие шлема[188]; они были унизаны такими крупными и большими каменьями, рубинами, алмазами, изумрудами, яхонтами, что, как нам сказали, одна корона стоит сто тысяч флоринов. На алтаре стояли двенадцать апостолов, отлитых из серебра в человеческий рост; [было] много больших серебряных подсвечников, золотых сосудов, оправленных каменьями и жемчугами, и бесчисленное множество [другой] утвари и сосудов; серебряными были даже светильники, тазы, сосуды для воды и огня. Пока мы, пораженные, смотрели на них, епископ принес большой крест на длинном стержне, пъедестал и ветви которого были серебряными. Его поставили перед алтарем и сказали, что сейчас придет папа, ибо повсюду крест – предтеча папы. Солдаты расталкивали толпу, расчищая дорогу. И вот сперва появились князья, следом за ними священники, монахи, затем епископ, следом бонсиньоры и, наконец, кардиналы. И уже после всех – папа. Он сидел в паланкине, который несли шесть епископов. Как армяне в великий четверг во время омовения ног несут на руках епископа или первосвященника, так и [у них] в обычае нести папу, когда [он] отправляется в церковь, а в другие места [он едет] на мулах.
И к кому он приближался, те падали на колени и, склонив головы, молили: «Благослови, святой отец». И он сверху крестил [их] и благословлял. Остановившись перед алтарем, он, преклонив колени, помолился и, поклонившись, обернулся к народу и перекрестил [его], затем поздоровался с кардиналами. Все поклонились ему, [затем] отнесли и усадили [его] в установленном месте. Когда он воссел, поднялись сперва нижние епископы и, подойдя, поцеловали стопы папы, а потом пятясь назад, вернулись и сели; затем поднялись бонсиньоры и поцеловали [его] колени, и, наконец, кардиналы поцеловали десницу [его]. Когда окончились приветствия, его облачили в очень дорогую ризу, наподобие филона. [Эта ткань] на их языке именуется алтембас, и кангун ее стоит триста курушей. Белая, как снег, она блестела подобно зеркалу; на ней была крестообразная пуговица с бесценным камнем - изумрудом посредине. На голову ему возложили сводообразную трехьярусную тиару, драгоценную и невиданную, а на пальце его был золотой перстень с алмазом, который горел подобно светильнику. Затем начали облачаться в ризы кардиналы, следом [за ними] епископы, а потом бонсиньоры. Поднявшись на ноги, они все вместе возложили на голову папы тиару. Около папы стояли по правую сторону посол короля Испании, а по левую – [посол] императора, за ними уже все остальные, ибо все цари в знак любви и покорности имеют при папе своих послов и каждые три года меняют их, как [это делают] в Стамбуле и Халебе. И вот зажглись светильники, лампады, белые свечи и факелы.
Когда папа молился или читал евангелие, все клали земные поклоны. У бонсиньоров корона была цельная и плоская с одним крестом, у архиепископов – открытая и плоская с двумя крестами, а у кардиналов – раздвоенная и еще более красивая.
И когда они вместе с папой молились и ходили кругом, сияние множества корон устрашало зрителей, ибо напоминало страшный суд. Когда папа начал литургию, дьячки стали подпевать. Папа имел одного искусного псалмопевца-служителя, обладавшего очень приятным голосом словно ангелы или Мамас[189]; когда он пел, остальные молчали. Говорят, что еженедельно он получает от папы пятьдесят деканов золотом [в качестве] олофе. Каждая церковь имеет такого сладкоголосого мастера, но подобного этому мы не видели; кто услышит его, восхищается и замирает. А звон колоколов, звуки органа, труб, литавр и других музыкальных инструментов слышны были по всему городу, они оглушали слушателя, и, возрадовавшись, люди ликовали душой и телом.
188
Тиара — трехъярусная корона, парадный головной убор римского папы. Три яруса тиары символизируют власть папы над небом, землей и чистилищем.
189
Мамас — почитавшийся армянской церковью христианский мученик III в., обладавший, согласно преданию, необыкновенно красивым голосом.