Мусульмане справедливо говорят: «Эвэл Шам, ахыр Шам»[344]. Мусульмане в [этом] городе очень робки, человеколюбивы, богобоязненны, христиан любят и никогда не говорят «неверный» или «неверующий», но «слуга Иисуса» или «хаджи». Если аван или чобан кого-нибудь притесняет, все они бросаются на выручку и освобождают [его], не допускают, чтобы [кого-нибудь] заставил незаконно работать или [совершил] другие какие-нибудь несправедливости. Я не видел в других местах таких приятных и добрых людей; они достойны христианства.
Там жило пять-шесть армянских семей. Сказали, что раньше было пятьсот семей. Церкви и священники перессорились. Священники, ктиторы и прихожане учинили шум и беспорядки, вплоть до того что предали церковь неверным и, сами будучи преданы неверным, уплатили штраф и были наказаны. Поэтому, из-за своей неправедности, рассеялись они и исчезли, согласно Давиду, как сновидение[345]. Горе мне, что повсюду армяне в ссоре и вражде [друг с другом] и по справедливости зовутся хайками[346], то есть неединодушными.
[В городе] было 40 тысяч греческих домов, там же местопребывание греческого архиепископа. Сказали, что эфиопов рукополагает епископ Шама. Мы пробыли [там] три дня, видели много вещей, изделий, кумачей и [разных] чудес, а также [много] зданий, которые я не могу описать по отдельности. Мы дали [здесь] по два куруша.
Оттуда мы прибыли в одно село и увидели [здесь] на высокой горе сирийский монастырь; монастырь окружала высокая каменная стена; внутри было 46 мраморных колонн и [жили] 40 игумений; там мы дали по три пара. Оттуда мы пришли в другое село, которое называли греческим именем Апрут. Там были две великолепные церкви: одна – в селе, а другая – перед селом, оттуда увезли красивые колонны и поставили их в хане, остались только алтарь и верхние своды.
Оттуда мы приехали в Майлун; [там] мы увидели две высокие горы с каменными пещерами; они стоят так близко друг от друга, словно слились, однако они не соединены, между ними есть очень узкая, тесная дорога, по которой можно с трудом проехать верхом на коне. Камни на этой горе похожи на [куски] теста, они (горы) так высоки, что если посмотришь наверх, то шапка свалится [с головы]. Оттуда мы приехали в другую касабу по имени Харалар; там мы дали по десять пара. Оттуда мы приехали в город Хамус, который был построен христианами; там на высокой горе стоит неприступная крепость, вроде крепости Халеба, вокруг [нее] каменистый ров, выложенный тесаным камнем, и стена также из тесаного камня.
Оттуда мы за полтора дня достигли Хамы; дома его похожи на дома Хамуса, а дорога тянется меж оливковых и инжирных деревьев. В Хаме мы увидели большое дерево хурмы, высотой в тридцать халебских кангунов, которое служило долапом, направлявшим в город воду[347], оно находилось на высокой горе. Там были древние каменные церкви и огромные пещеры, разрушенные и пустые, ибо там не было ни одного христианина. Отсюда также вывозили шелк и разнообразные невиданные ткани, златотканые покрывала, скатерти, платки и прочее, кушаки и узорчатые шелка, как в Шаме. На заре, когда головная часть каравана тронулась, арабы отрезали его хвост, кого ранили, кого ограбили, у кого увели осла, [унесли] суму и прочее. Поднялись крики и вопли; сообщили ехавшим впереди, тогда всадники с саблями и мечами вернулись, ибо с нами были янычары и сипахи. Стали они стрелять в них (арабов) из ружей, и те бежали. Однако каравану причинили большой вред.
Оттуда мы отправились в Капернаум, то есть в Сыфат[348]; издали были видны город и крепость, ибо они находились на высокой горе, согласно сказанному Господом: «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься»[349]. Сказали, что в нем (Капернауме) одни жиды [живут] и страна принадлежит Ман-оглы[350]. Точно так же жители города Сайида, то есть Бетсайида, и [города] Коразина – самаритяне. Будучи полуверами, они любят христиан, едят свиное мясо, но [мальчиков] обрезают. У них нет ни церкви, ни мечети, ни священника, ни раби, ни имама. Почитают Христа, но Богом [его] не называют, они близки к евреям и древним законам. Страна эта очень камениста и скалиста. Здесь получают много шелка.
346
Симеон в объяснении слова
347
Это ирригационное сооружение, подававшее воду при помощи больших деревянных колес, называлось нория.
348
Симеон путает Сыфат (правильно: Сафед) с Капернаумом, который находился на берегах Тивериадского моря. Обычно Капернаум отождествляют с развалинами, известными под названием Мениа, или Хан-Мениа. Сафед — один из древнейших городов Палестины, был столицей Галилеи. В XVII в. представлял собой маленькую деревушку, большую часть жителей которой составляли евреи.
350
Симеон имеет в виду феодальный род Маанидов, который правил племенем друзов (Ливан), сохранившим относительную независимость.