Из-за спин стоящих за трибунами, словно проявляясь на старинной фотопленке, проступают силуэты. Вырываясь из тумана человеческого страха и небытия, над поднятыми к небу малышами разворачиваются кожаные крылья. В зловещих улыбках блестят отточенные клинки зубов. Трескотня выстрелов напоминает щебетание рождественских петард и фейерверков.
Крик, поистине невероятный по силе, до боли закладывает уши. Картинки трескаются, как зеркала, осыпаясь пылью миров.
Он рыщет…
Эпизод XI. Слово наставника
Киоши открыл глаза за мгновение до стука.
Не двигаясь, бросил на дверь быстрый взгляд, а затем осмотрел узлы заклинания, сковавшего пленного рекрутера. Овилла бесшумно соскользнула с кровати, занимая место слева от входа; юноша медленно сел, покручивая затекшей шеей. Судя по ощущениям, он все же уснул, и вполне надолго. Задремать успел и пленник, сейчас оживленно вскинувший гривастую голову.
Стук повторился — негромкий, но настойчивый.
— Чего надо?! — чтобы голос звучал нарочито сонно, Киоши мог не стараться.
Ответил тут же, тонко и визгливо, судя по всему — тот самый низший, что показывал им комнату.
— Почтенный господин, хозяин передает, что с вами хотят встретиться. Он послал предупредить…
Юноша и его спутница переглянулись, но суккуб только пожала плечами. Вся ее поза говорила о том, что если именно Киоши приглашал в гостиницу бандитов, то решение ему и принимать.
— И кто ищет встречи? — он встал, осторожно подходя к двери.
— Я не знаю, уважаемый. Мне только приказали передать…
— Хорошо, — Киоши облизнул губы, задумчиво осмотрев тускло освещенную вентиляционную щель в стене. Судя по всему, на улице основательно потемнело, а поднявшийся ветер тихонечко подвывал, стараясь втиснуться в комнату: — Эти… кто спрашивал… они уже здесь?
— Хозяин сказал, да. Ждут внизу, в корчме. Низкий вам поклон, господин! — И за дверью послышался дробный топот удаляющихся ног.
— Неужели демоны Дарвала столь буквально истолковали твое предложение? — Овилла нерешительно качнула головой, потерла глаза. Зевнула, томно потягиваясь и отходя от двери. — В одном я уверена точно — ни Тоэши, ни Ибара хозяина таверны извещать бы не стали… Согласен?
Она похрустела пальцами, хвост резко оплел правое бедро.
— Думаю, невежливо заставлять гостей ждать?
Она приблизилась к стулу с привязанным вербовщиком. Тот, не в силах повернуться, лишь прислушивался к ее словам и шагам, отчего острые уши с кисточками на кончиках мелко подрагивали.
Суккуб опустила руку на его широкое плечо — все еще выбитое из сустава, — точь-в-точь так, как это ранее в таверне сделал с ней сам рекрутер. Нагнувшись, чтобы пленник лучше расслышал, она покосилась на Киоши.
— Спустись, — промурлыкала мягко, старательно подражая манере речи львиноголового, — а я побеседую с нашим новым другом. Возможно, он все-таки согласится рассказать что-нибудь интересное.
Юноша смотрел на демоницу, в очередной раз не в состоянии понять, шутит та или говорит совершенно серьезно. Этого, как он видел, не смог понять и пленник, мускулы которого отчаянно напряглись под врезавшимся в кожу заклинанием.
— Если запахнет паленым, немедленно отступай, я услышу, — огненноволосая уже не смотрела на юношу. — Ну что, дружок, хочешь еще раз рассказать, что я умею брать от жизни самое интересное?
Развязав потолстевший дорожный мешок, Киоши извлек из него один из трофейных плащей и скромно украшенный пояс. Отстегнув ножны, закрепил на ремне боевую перчатку, рядом повесил кошель. Накинул плащ, пришедшийся вполне впору, защелкнул застежку.
Овилла, тем временем, развернула стул так, чтобы пленный тоэх смотрел прямо на нее.
Настороженно выглянув в пустой коридор, Киоши мягко вышел из номера, прикрыл за собой дверь. На обреченного вербовщика он больше не бросил ни случайного взгляда.
Направившись к лестнице, Мацусиро постарался передвинуть оружие так, чтобы одним жестом кисть проскальзывала в жаждущий зев перчатки.
Скользкие потертые ступени вновь привели его в низкий, задымленный и душный, шумный зал таверны. На этот раз посетителей стало чуть меньше, но основная масса столиков была все равно занята.
Киоши двинулся между лавками к каменной стойке. Гигантский глаз хозяина уперся в молодого тоэха.
— У меня был твой слуга, — Киоши положил на стойку левую руку.
Хозяин неспешно кивнул, продолжая вкручивать штопор в толстую пробку здоровенной черной бутыли.