При этом нужно было признать, что брошенные земли охотно помогали путникам — плотно поросшие травой, но местами вполне уцелевшие дороги то здесь, то там протыкали леса, редкой сетью убегая к Буредде. К радости Киоши, это значительно облегчило их путь, и даже Танара теперь двигался по потрескавшимся плитам почти с прежней скоростью.
Очередной привал было решено сделать на краю просторной поляны, центр которой занимал еще один мертвый храм. Дорога, приглашающая вперед, обрывалась ровно на границе поляны, уступая место массиву мраморных плит, подводящих к ступеням парадного портала.
— Здесь мы остановимся отдохнуть, — в тысячный раз произнес знакомую фразу проводник, сбрасывая с плеча сумку.
От взгляда тоэха не ускользнуло, что Танара все еще болезненно морщится, прикасаясь к порванному боку. Жаль, что он так медленно поправляется, у самого юноши на выздоровление ушло бы значительно меньше времени…
Киоши отвел глаза, кивнул и с интересом осмотрелся.
— Кому принадлежал этот храм? — на всякий случай поинтересовался он.
— Ты уже задавал этот вопрос. Раз сто, — проводник тяжело опустился на колено и принялся распутывать тент. — Я ведь уже говорил, что не знаю, кому в этих местах приносили дары и жертвы… Даже не подозреваю, кому был посвящен этот…
Сжимая в одной руке сумку, а в другой свернутый тент, Танара по короткой лестнице прошел под остатки арки и поднялся на центральную аллею, ведущую к главному зданию. Широкие ступени были массивны и вышорканы до блеска, арка готовилась в скором времени окончательно рухнуть, а шаровидный купол храма наполовину обвалился внутрь.
Проводник внимательно рассматривал колоннаду и статуи по краям аллеи.
— Не похоже, что это был добрый покровитель…
Киоши неторопливо поднялся следом, разглядывая лепку арочных колонн, изображавшую детей, пожираемых многоголовыми существами. Несколько статуй, по большей части упавших, изображали пузатых трехрогих уродцев, без скромности украшенных как пышными женскими грудями, так и мужскими принадлежностями, отвисающими почти до массивных постаментов.
Проводник кивнул, в молчании приближаясь к зданию храма.
Шорох крошащегося камня под ногами оставался единственным звуком в царстве тишины и забвения. Именно в этот момент тоэх понял, что не слышит птичьего пения, до этого постоянно сопровождавшего их в пути.
Главное здание имело круглый фундамент, а его фасад целиком состоял из громоздких колонн. Задняя стена и вовсе отсутствовала, и спутники без труда признали в постройке огромный жертвенник, дальняя часть которого напоминала театральную сцену. Вдоль стен и дорожек по периметру круглого дворца возвышались уродливые статуэтки, виднелась пара высохших фонтанов, да пара пристроек поменьше с обвалившимися крышами. Еще несколько зданий находились за жертвенником, столь же обветшавшие и облезлые.
Внезапно Танара остановился, и Киоши даже со спины ощутил, как напряглись его плечи. Сам он мгновенно собрался, приготовившись к худшему, а затем проследил за взглядом проводника.
В центре жертвенника, почти упираясь крупной головой в полуразваленный купол, возвышался гигантский идол, в точности копирующий меньших собратьев вдоль аллеи. Копирующий в точности, за исключением того, что статуэтки не внушали ничего, кроме отвращения, а центральное изваяние пульсировало старым, успевшим закостенеть страхом.
По редким элементам одежды идола бежали незнакомые руны. В одной руке существо держало чашу, с пальцев другой руки, покоящейся на выпирающем пузе, свисала каменная цепь, оканчивающаяся массивными кольцами. Огромные, в пол-лица глаза были прикрыты тяжелыми веками.
— Кто это? — тоэх замер в проеме храмовых ворот, расширенными ноздрями втягивая запах разложения и тлена.
— Спокойно, — проводник без труда прочел эмоции спутника, при этом не торопясь шагать вперед. — Кем бы он ни был при жизни, сейчас мертв.
Танара вошел в жертвенник, откладывая суму и тент, и принялся деловито отдирать от стен колючие побеги, скидывая их в кучу напротив расколотого алтаря. Злобный хруст сухих веток неприятным эхом поднимался к дырявому своду.
— На Мидзури в войну Бешенства погибло великое множество младших Покровителей. Или Богов, назови, как хочешь, — рассказывал он, не забывая посматривать по сторонам. — Полагаю, что ныне определить степень их могущества не в силах живущих. Кстати, насколько я знаю — у вас тоже произошло подобное, особенно во время Последнего Танца… Полагаю, этот храм принадлежал одному из таких Покровителей.