Константин Назимов
Пути-дороги
ПРОЛОГ
Стук колес о рельсы — убаюкивает, поезд движется в сторону Германии, где надеюсь договориться с Рентгеном о сотрудничестве. Прошло почти три года, как я оказался в другом мире и времени. Взял со столика бокал с коньяком и покачав янтарную жидкость, стал смотреть, как та медленно сползает по стенкам бокала. Устал, сильно устал, но сделано немало, а предстоит еще больше. Кто бы мог подумать, что, служа в армии и не имея никакого отношения к медицине, в другом времени, стану помогать больным? Ха! Да мне и в бреду такое не привиделось! Как так получилось? Оглядываясь назад, понимаю, что это стечение обстоятельств и более ничего. Не смог пройти мимо больной графини, не попытавшись ей помочь. Тем не менее, честно попытался заняться тем, чем ближе и где есть знания и опыт. Сумел получить звание охранителя, своего рода телохранителя в данном мире, но с более широкими обязанностями и функционалом, правда, для всех они разнятся. Н-да, моей персоной там же сразу заинтересовались, контрразведка, профессор... Ну, с господами сумел найти общий язык, а Портейг и вовсе стал деловым партнером, мы с профессором не слабо так развернулись. Правда, как оказалось в итоге, то мне нужно благодарить одну высокопоставленную особу, с которой вместе отбивались от студентов школы охранителей. Гм, до сих пор не могу понять, как она меня провела! Нет, представившись парнем, да еще в мужской одежде и гриме могла ввести в заблуждение, но потом-то мы с ней приличное время общались! Да, теперь понимаю, кто была та влиятельная особа, способная остановить ротмистра Ларионова, а в последствии и министра внутренних дел! Одно печалит, развитие истории в этом мире идет по другому сценарию, но происки врагов изощренные. И кажется, что народ живет хорошо, многое может себе позволить, но Россию, как обычно пытаются поработить. Время от времени проходят демонстрации, с нелепыми на первый взгляд требованиями, на улицах появляются листовки, а контрразведка перехватывает поставки оружия и находит целые склады с боеприпасами. Ко всему прочему, страны запада бряцают оружием и грозятся объявить войну.
Поезд начал сбавлять ход и остановился на какой-то станции, я же закурил и прислушался как за перегородкой спорят попутчики. Ну, почему кто-то не удосужился положить с собой бритвенные принадлежности, меня мало интересуют. Семейная ссора стала разгораться, пошли упреки, а я приоткрыл окно и стал осматривать перрон. И вновь ничего необычного, это не первая остановка и, как и прежде, тут на перебой предлагают пирожки со всевозможной начинкой, газеты и папиросы. Полиция степенно прохаживается, распугивая своим видом воришек и следя за порядком.
Прилег на жесткую полку купе и поморщился. Время на дорогу жалко, а деваться некуда, рентгеновская установка нужна и желательно успеть до начала войны. Да, сейчас весна 1905 года, дипломатические отношения с союзом или, как его еще называют, альянсом четырех (Англия, Франция, Германия и Австро– Венгрия), натянуты до предела. Ларионов пытался отговорить от поездки, расписывая все опасности и риски, а когда понял, что не сможет меня переубедить, то мне пришел вызов в резиденцию императрицы на аудиенцию. Почти год не видел Ольгу Николаевну, да и последняя встреча прошла мельком, не факт, что она меня заметила. С Элизой и Портейгом мы пошли на один из церковных праздников, чтобы отстоять молебен и помолиться. Этому предшествовал нелицеприятный разговор с министром Плеве. Вячеслав Константинович лично прибыл на наше производство, где, осмотрев процесс получения антибиотиков, устроил нам с профессором «головомойку».
– Господа, на вас скоро ополчится все высшее общество! — выдал министр, потягивая один из самых дорогих коньяков.
Я заблаговременно знал о его визите с проверкой и по этому поводу озаботился, чтобы Плеве не разочаровался в нашей гостеприимности.
– С чего бы это? — изумился Семен Иванович, а сам на меня выразительно посмотрел.
Ну, профессор не раз уже требовал, чтобы я запустил наконец наш медицинский журнал, где мы бы стали печатать научные работы на медицинские темы. Ну, типография почти готова, если так можно назвать один печатный станок, выкупленный у Ларионова, который в свою очередь тот реквизировал у распутинцев. Правда, от меня профессор потребовал первый номер подготовить самостоятельно, наотрез отказавшись предоставить какой-либо материал.
– Посудите сами, – усмехнулся Плеве, — вы нигде не бываете, в заседаниях и советах не участвуете, доклады не публикуете, статьи не печатаете! Мало того, договориться с вами о встрече почти невозможно! Вы вечно заняты!