Чар Энчио задал кому-то вопрос. Ему понадобилось чьё-то мнение… Видимо, грядёт новая эпоха.
Соловей в саду выдал особенно резкую трель.
— Праздник в честь богини Велго, — улыбаясь, вкрадчиво промурлыкал ир Пинто. Послышались возмущённые возгласы:
— Праздник богини? Сейчас?
— Во время войны?
— Когда через пару недель нам, возможно, отправлять войска на помощь Дорелии?
— Да Вы представляете, как это их разозлит!..
— Настоящий, большой праздник, как раньше, — продолжал ир Пинто. Ринцо видел, как часто бьётся жилка на его бледном лбу. — Какого не было уже много лет. Чтобы вся столица гуляла, прославляя Мудрейшую… А заодно — Совет Правителей, конечно. Там же можно объявить и о союзе с Дорелией, — он застенчиво потупился. — Ну, знаете, пара громких речей о долге перед родиной, о том, как необходимо поддержать короля Абиальда перед угрозой северных варваров… Я могу и сам заняться этим, если досточтимые не против.
— Вы полагаете, что это покажет адептам Прародителя их место? — задумчиво спросил чар Энчио.
— Именно так. Иначе, боюсь, они слишком уж войдут в силу… Как в Ти'арге и Дорелии, где их покорно терпят — вопреки их абсурдным речам о том, что любая власть несёт зло, как и магия…
Потянулось неловкое молчание. После десятков голосов, звенящих под сводами зала, оно казалось Ринцо блаженством. Формально любые решения в Совете, конечно, принимались голосованием, но сейчас все ждали вердикта чара Энчио. А чар Энчио сидел неподвижно, склонив горбоносую голову, созерцая стол непроницаемыми вороньими глазами…
Ринцо слышал, что ир Пинто задержал дыхание.
— Довольно дерзкая идея, — сказал наконец чар Энчио. — Но, думаю, удачная.
Эр Даола, побеждённый, швырнул в ира Пинто очередной свирепый взгляд. Если бы глаза могли резать, тот не досчитался бы ушей или носа.
Представив это, Ринцо чуть не улыбнулся, но потом вздрогнул, вспомнив о соколином пере… Сегодня он оставил его дома, но оно всё вставало перед глазами с пугающей отчётливостью.
Маги Дома Агерлан. Вот кто, наверное, может резать силой мысли.
Интересно, на чьей стороне Дом Агерлан — богини Велго или Прародителя (если их, конечно, вообще интересует религия)? И связан ли с ним кто-нибудь из находящихся здесь, за этим самым столом?
Несмотря на удушливую жару, Ринцо наполнил холод — точно во время лихорадки. Как это раньше не пришло ему в голову?… Угроза ведь может исходить от любого из тех, с кем он постоянно работает… Даже от тех, кого он называет друзьями.
Как всегда в Кезорре. Как всегда среди людей…
— Очнись-ка, Ринцо, — ир Пинто ласково тронул его за плечо. — Объявили перерыв. Прогуляемся?
Слуги распахнули высокие двери зала, и Правители разбрелись по коридору, чтобы размяться на пару минут — в основном группками по двое-трое. Только чар Гритто, умудрившийся подхватить простуду в такую жару, чихал в одиночестве, да чар Энчио, как всегда, гордо сторонился остальных. Ир Пинто, сдержанно сияя, подхватил Ринцо под локоть.
— Он согласился. Поверить не могу, что это случилось, — он сморщил нос в улыбке, и верхняя губа приподнялась, обнажая острые, как у хорька, зубы. Ринцо вдруг понял, что больше всего на свете хочет остаться один. Или увидеть Лауру. — А ты как думаешь, о Ринцо-который-сегодня-не-в-духе? Есть смысл порадовать простонародье праздником?
В конце коридора, у лестницы, обозначилось новое движение. Высокая девушка — рыжеволосая, в изношенной и грязной одежде — бурно жестикулировала, пытаясь объяснить что-то рослому керу [9].
— Может быть, — после паузы сказал Ринцо. — Но, знаешь, я сомневаюсь. Как сомневаюсь и в том, что нужно отправлять войска на помощь Дорелии… И тем более — объявлять об этом, точно хвастаясь. Это вызовет… протесты.
Да что там — это вызовет настоящую бурю… Ринцо вздохнул. Он понимал, что даже голосовать против нет смысла. Все всё равно поддержат вердикт чара Энчио, а его неразумный голос запомнят, и на некоторое время их с Лаурой жизнь окажется сильно подпорченной.
По крайней мере, на хорошо оплачиваемые заказы ей можно будет больше не надеяться.
— А ты, конечно, боишься протестов, пугливый крошка Ринцо?… — захихикал ир Пинто, думая уже явно о другом: он пожирал голодным взглядом рыжую девушку. — Мы раздавим их, не беспокойся… К тому же на Дорелию всё-таки ещё не напали. Альсунг не успел утвердиться на новых землях.
— Но это очень скоро случится, — вздохнул Ринцо. Ему порядком надоело озвучивать очевидное. Многие в Совете — даже ир Пинто, да и он сам, наверное, — лишены способности видеть картину в целом. Как видит Лаура — во всей совокупности теней, полутонов и мазков…