До сих пор каждый раз, когда у отдельных групп народов возникала настоятельная потребность в международном языке, такой язык появлялся. Почему наше время должно быть исключением?
Одни ученые считают, что для такой роли надо создать искусственный язык, другие полагают, что эту роль постепенно начнет выполнять один из существующих естественных. Кажется, что вторая точка зрения ближе к истине, хотя боюсь, что это именно только кажется.
Международными языками служили когда-то греческий и латынь; до сих пор в медицине латынь, будто бы давно умершая, продолжает выполнять эту работу. Сколько раз вам приходилось, наверное, бегать в аптеку с листком, на котором врач набросал несколько «мертвых» слов.
В XVII–XVIII веках признанным международным языком был французский. К началу XX века английский язык постепенно отнял у него это положение благодаря военным успехам, благодаря удачным колониальным захватам, благодаря тому, что Англия и англоязычная Северная Америка обошли Францию по промышленной мощи, на их стороне оказался технический прогресс. Надо сказать, однако, что многие деятели французской культуры болезненно восприняли признание Лигой Наций равенства английского языка с французским. Замечательный языковед Антуан Мейе, о котором я уже говорил в этой книге, открыто сожалел о том, что Версальский мирный договор, закончивший первую мировую войну, был составлен и на французском и на английском языке. Сегодня это кажется очень странным, ведь английский язык резко опередил своего недавнего счастливого соперника по значению в международных отношениях.
В наше время Организация Объединенных Наций поступила мудро и политично, объявив, что в ней роль международных языков должны играть основные языки великих держав, постоянных членов Совета Безопасности: русский, английский, китайский, французский. Но само по себе это решение не в силах изменить конкретную языковую ситуацию в мире.
Сейчас ближе всего к положению международных языки английский и русский.
У нас в стране русский язык стал вторым родным языком для десятков миллионов не русских по национальности людей.
Русский язык играет важную роль и в общении между социалистическими странами. Если по количеству выпускающейся на нем литературы он пока еще отстает от английского языка (но только от него одного), то не менее важно, что почти каждый год сейчас разрыв сокращается.
До Октябрьской же революции нас опережали в этом отношении не только английский, но и немецкий и французский языки.
Но когда на стороне русского языка оказались силы революции и прогресса, когда за ним встала перед миром не просто Россия, но Россия Советская, весь советский народ, русский язык вступил в соревнование со знатными иностранцами уже на новых условиях. И стал, как видите, одним из двух мировых лидеров.
А ведь многие мыслители, ученые и писатели говорили о том, что когда-нибудь вся земля будет говорить на одном языке.
Станет ли так? Тут мне остается лишь познакомить вас с замечательными словами Александра Ивановича Гончарова, автора «Обломова»:
«Я не с точки зрения шовинизма или квасного патриотизма боюсь за язык и, конечно, буду рад через десять тысяч лет говорить одним языком со всеми — и если буду писать, то иметь читателями весь земной шар.
Но все же, я думаю, все народы должны прийти к этому общему идеалу человеческого конечного здания — через национальность, то есть каждый народ должен положить в его закладку свои умственные и нравственные силы, свой капитал».
Да. Каждый из бесчисленных народов, бывших и настоящих, — это, кроме всего прочего, одна из возможных форм взаимодействия людей с природой и между собой, в общих, более широких рамках социального строя. Каждый народ, сверх всего, — великое испытание еще одного образа жизни, слагающегося из обычаев и законов, из искусства и морали и всего того, что зовут культурой.
Можно уверенно и твердо сказать, что исторический опыт каждого народа идет на пользу всему человечеству. Рискну заявить, что на планете множество грандиозных научно-исследовательских институтов (и все мы, люди. — их сотрудники) ищут свой вариант пути в будущее. На снежной целине времени выбивают общую дорогу тысячи отдельных следов. Дорогу «…туда, где все нации, все различные пути должны сойтись, — к коммунизму» (Ф. Энгельс).
Историю одних народов продолжают другие, и океан по-прежнему полон, сколько бы ни пересыхало рек.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Меня попросили написать предисловие к этой книге, Я согласился, а потом прочел книгу повнимательнее и понял, что предисловие к ней писать не нужно.
Автор этой книги — историк по образованию и по призванию. Но свое дарование историка, свое глубокое понимание истории он посвятил не тому, чтобы исследовать какие-то конкретные события и проблемы, а тому, чтобы, обобщая уже исследованное, излагать полученные учеными результаты так, чтобы они были понятны не только специалисту, но и каждому, кто ими заинтересуется. Он написал уже целую серию книг, которые с разных сторон освещают одну и ту же тему — историю, Историю с большой буквы, Историю не отдельных стран или континентов, а человечества в целом, ту историю, в которой фигурируют имена не отдельных правителей и полководцев, министров, кардиналов, не названия крепостей, мест сражений и восстаний, даже не государств, а где на первое место выступают и главными действующими лицами являются большие группы людей — классы, сословия, расы, религиозные общности и народы. Мне, как специалисту-историку, эти книги нравятся, потому что они освещают историю человечества широко, убедительно, ярко и, с точки зрения нашей, советской, самой передовой науки, правильно. Надеюсь, что и вам, читатель, эта книга понравилась тоже. С первых строчек автор так точно и четко очертил задачу своего повествования, предмет, о котором пойдет речь в книге, что писать до этого еще какое-нибудь предисловие, по-моему, значило бы только испортить дело. Но послесловие я все-таки решил написать. Ведь книга читателем уже прочитана, впечатление о книге у него сложилось. Вряд ли в этом впечатлении сможет что-либо изменить послесловие. Но, может быть, оно дает читателю какую-то дополнительную информацию, поможет ему найти ответ на вопросы, которые остались или возникли у него после чтения этой книги.
Наверное, читатель обратил внимание, что среди названий глав этой книги два названия выражены не словами, а формулами: 1 + 1 + 1… = 1 и 1: 2 = 2. На любом уроке арифметики такие уравнения гарантировали бы единицу или двойку, но только не в ответе, а в классном журнале. А в этнической истории, в истории народов, они правильны. Более того, они выражают два основных закона, основных процесса, к которым, по существу, сводится все многообразие взаимодействия народов на земле: это процесс этнической интеграции, или слияния народов, и процесс этнической дифференциации, или деления народов. Оба эти процесса идут на земле постоянно, одновременно и всегда. В одних местах и в одни эпохи на первое место выступает слияние, в других местах и в другие эпохи — деление, но ни один процесс из этих двух никогда не угасает полностью. Везде, где на одной территории собираются сравнительно небольшие группы людей разных народов, они имеют тенденцию к слиянию друг с другом в один народ, и наоборот, когда один народ распространяется на очень большой территории или даже не на очень большой, но разнообразной, с разными условиями жизни, то неизбежно в его отдельных, местных группах начинает проявляться и накапливаться все больше черт местного своеобразия. В некоторых условиях (конечно, не всегда и не обязательно, но часто) накопление черт такого своеобразия приводит к обособлению таких групп друг от друга, к делению народа на несколько новых народов.