.. Социалистический город не только еще не строится, но даже неизвестно еще место, где он будет строиться. Громадное большинство жителей – а их уже имеется 70 ООО человек, а к зиме будет 120 ООО – живет в общих бараках, в которых зимой было и холодно (мало угля) и очень сыро (так как вселяли, конечно, в совершенно еще непросушенные бараки). Некоторое количество более привилегированных живет во временных (тоже полубарачного типа) домах, одно-и двухэтажных, небольших. Затем еще более привилегированные живут в гостинице, имеющей около 250 номеров. И, наконец, самая верхушка строительства живет в американском поселке, где, говорят, совсем хорошо; даже березовая рощица есть.
Теперь о питании. Не лучше, чем в других местах, и хуже, чем с таким трудом достающийся домашний московский стол. Вода скверная, мутная, хлорированная. (Говорят, что найдены источники и будет хорошая вода.) В дешевых столовых церабкоопа обед стоит только 25 копеек; но, говорят, что он вполне и соответствует по качеству этой цене.
Из детских учреждений имеется: одна консультация, двое яслей по 75-100 человек, две детские амбулатории; из них одна чисто лечебная, другая под профилактической амбулаторией типа ОЗД. Имеется при родильном приюте детская комнатка (до 30 человек новорожденных) и при терапевтическом отделении палата на 10 человек детей. Если почти все эти учреждения плохи, то особенно из рук вон скверна эта палата. Дети лежат на больших кроватях вместе с матерями, которые за ними „ухаживают“. Комментарии излишни.
Кадров, по существу, для всех этих учреждений нет»3.
Это уникальные подробности начала строительства Магнитки и медицинского обслуживания там.
«Двадцать дней я прожила в Магнитогорске. Видела все чудеса. Была очарована и покорена и решила: буду тут жить. Все, с кем я говорила, все твердили: „Уезжать! Уезжать! В Москву! В Москву! Неужели вы хотите бросить Москву??!“ А мне нравилось. Я везде побывала, все излазила, видела такое, чего многие из давно живущих здесь не видели. Мне все нравилось. И пейзаж здешний не казался унылым. Тут все горки и холмы кругом, широкая зеленая долина реки Урала, а на горизонте Уральский хребет. Краски чистые, видно далеко-далеко, а все-таки глазу есть за что зацепиться, не то что в степи. Я ведь степь не люблю.
О строительстве здешнем написано много и, вероятно, лучше, чем я могу написать, так что об этом мне рассказывать нечего. Я все это видела. В первый раз в жизни в таких размерах. Видела, как роют котлованы, как льют бетон, как работают подъемные краны. Поднималась на леса домен (тогда они еще были в лесах), на эстакаду. Словом, все, что можно было посмотреть, посмотрела. С горы Атач, там, где главный рудник, – вид изумительный. Я смотрела оттуда на заход солнца. А под ногами – весь Магнитострой, пруд и дальше – Урал-река. Очень хорошо!
Жизнь тут – фронтовая, работа – бешеная. Романтики и героизма – сколько хочешь. Безобразного – тоже достаточно. Но оно временное и преодолимое, и это всеми так чувствуется. То есть не всеми, пожалуй, но это не важно. Но это мелочь по сравнению с главным, основным настроением» (Вера Федоровна – Марианне, Магнитогорск, 15 декабря 1931 года).
Сохранились воспоминания о том, как семья Краузе прибыла в Магнитку: «Подъезжаем к Магнитке, и вдруг слышу: „Есть тут врач Краузе с семьей?“ – „Есть, есть! Сюда!“ Появляются два дюжих возчика. „Где вещи? Много ли? Мы вас повезем в гостиницу“.
В Первой гостинице Американского поселка нас во втором часу ночи встречает приветливая хозяйка ее. Она вед ет нас на второй этаж и в конце длинного коридора открывает дверь довольно обширной комнаты – нашего нового жилья. Тепло, – центральное отопление, – ярко светло. На окнах красивые занавески; пружинные кровати, заправленные чистым постельным бельем! Прямо не верится. Какой контраст нашим опасениям, темноте и холоду в вагоне! Хозяйка обещает нам чай. Видимо, она получила какие-то директивы. Действительно, не успели мы еще опомниться, как нам уже принесли чай, булки, масло, колбасу! Это все было сказочно неожиданно и великолепно. Весело мы все четверо „заправлялись“. Уложили детей, тотчас уснувших в мягких постелях. А мы долго не могли прийти в себя от тепла, уюта и доброй, радушной встречи. Эта первая ночь нашей семьи на Магнитке предвещала нам и дальнейшие удачи в нашей новой жизни. Мы были счастливы…