— Болевые точки, — попутно объясняюще бормотал он, размазывая свое снадобье по злому и смертельно перепуганному Амеллу, который в смятении по-прежнему пытался вызвать огонь — на этот раз на самого старика. — Воздействие непосредственно на них катализирует процессы эксперимента при переходе от одной стадии к другой, в особенности на начальном этапе…
Закончив, он отложил плошку. Руки его окутались синевато-белыми шаровыми молниями.
— Постарайся несколько раз глубоко вздохнуть, — посоветовал он, делая шаг к Дайлену. — Для чистоты начала процесса необходимо спокойное, почти статичное состояние организма, а твои дыхание и сердцебиение явно учащены.
— Не подходи, старый хрен, — почти прошипел Амелл, не отрывая взгляда от потрескивавших разрядов на ладонях пленителя. — Только тронь меня, и клянусь Создателем, я тебя убью. Я убью тебя, слышишь ты? Не прикасайся ко мне, тварь! Не подходи!
— Сожалею, но практическая — это неотъемлемая часть моих экспериментов, — Авернус шагнул ближе, оказавшись перед бешено дергающимся Дайленом. — Будет быстрее и проще, если ты мне поможешь. Возьми себя в руки и давай приступим. Я очень долго этого ждал…
Глава 9
— Это точно последние? — сталкивая ногой в пропасть тело мертвого ассасина, мрачно поинтересовался Кусланд. Зевран передернул плечами, глядя на свой клинок, с которого счищал тряпицей кровь.
— На пока — да, точно, — с некоторой отстраненностью ответил он. — Балгаруд всегда был недалеким. Но наемникам платил щедро и набирал их для засад помногу. На том и выезжал так долго.
— Ты хочешь сказать, что те, кто был с тобой, и люди этого… Телезена…
— Тальезена, мой Страж.
— Тальезена. Это — простые наемники? Я думал — все они были Воронами.
Зевран усмехнулся, не отвлекаясь от своего занятия.
— Ну что ты, друг мой. Воронов, на самом деле, не так много. Не мало, конечно, но толпами мы… то есть они, Вороны, не бегают. Те, кто были со мной, все, кроме Далары, магини, прими ее Создатель, были наемниками. И те, кто с Тальезеном — тоже.
— А я все гадал, отчего они не стали преследовать нас, — пробасил Стен. Свой огромный двуручник он закинул за спину. И, взявшись за луку, вскочил в седло.
— Да, они лишились своего нанимателя, и убивать вас стало незачем, — Зевран в последний раз осмотрел идеально чистое лезвие своего короткого меча и выкинул окровавленную тряпку. — Всего нас, Воронов, было отправлено за вами четверо. Троих вы отправили к… м… к Создателю. Остаюсь только я. У вас по-прежнему все шансы отделаться от навязчивого внимания Воронов надолго.
— Меня больше волнует, как они узнали, что мы едем этой дорогой, — Кусланд, вытянув шею, проследил полет на дно пропасти последнего из подосланных к нему убийц. — До Орзаммара — всего несколько часов пути.
— Птицы, друг мой. Похоже, либо в Редклифе за вами следили больше одного осведомителя, либо, что вероятнее, мой осведомитель работал не только на меня. Нужно будет не забыть навестить его и… наказать за жадность.
— Ну что же. Бедой одной меньше.
Зевран легко взлетел в седло своего коня и одарил заговорившую магиню ослепительно белозубой улыбкой.
— Ты, как всегда, права, чаровница моих очей. Я вот все думаю — как так вышло, что уже четвертый день пути, а мы с тобой еще не переспали?
Морриган усмехнулась, трогая свою лошадь.
— Забыл ты, что за Стражем прекрасным меня не замечал?
Зевран покаянно хлопнул себя по лбу. Звук получился неожиданно громким.
— Я был слепцом. Слепым, глухим, безмозглым. Надеюсь, когда пройдет твоя обида…
— Поехали уже, — Кусланд тяжело опустился в седло, придерживая локоть. Последняя схватка с наемниками Воронов едва не стоила увечья. Подаренный ведьмой доспех в очередной раз выручил его, но Айан чуял, что доспех доживал свои последние битвы. Иззубрившаяся и измятая, с многочисленными отметинами, боевая броня еще держала удар, но с каждым разом все слабее — это Командор ощущал всей кожей. Он не знал, в чем было дело — в том, что доспех не мог подпитываться силой его крови, или в чем-то ином. Но оставшийся в живых лучший кузнец Редклифа наотрез отказался латать, а долго рассматривавший доспехи Кусланда Амелл лишь пожал плечами. Направляясь в Орзаммар, Айан был готов к тому, чтобы в городе облачиться в другой доспех, выкованный гномами — лучшими мастерами Тедаса. Пусть даже это застоило бы всех денег, что он вез с собой из Редклифа.
Широкая, мощенная гранитом тропа, что начиналась от самого Веста и уже второй день вела их в горы, не сужалась, а, казалось, напротив — расширялась, делаясь все более ухоженной с каждой мерой пути. По обеим сторонам от дороги стали попадаться искусно выделанные каменные статуи гномов и выбитые в скале пещеры с каменными скамьями, очевидно, для защиты путников от непогоды. В одной из таких пещер отряду пришлось пережидать снежную бурю, что пронеслась над Морозными горами и ушла бушевать ниже, в долину. Временами на тропе попадались повозки гномьих торговцев и мастеровых. Впрочем, встречавшиеся гномы казались хмурыми, и старались держаться подальше от людей и бесед. Кусланд не настаивал. Все его мысли были заняты тревогой об оставленных товарищах и грядущими переговорами с гномьей знатью. Настолько, что он замешкался, когда на дорогу из-за произраставших вдоль нее колючих деревьев выскочили сразу около двух десятков вооруженных людей, и выпущенный из пращи камень вдребезги разбился об наплечник его доспеха…