— У нас — несчастье, наземник, — он отложил свои бумаги и вздохнул, приготовившись изливать потоки мудрости на невежество и освещать светом учености дремучие дебри сознания незваных длинноногих гостей. — Да что там, раз тебя впустили в город, ты все равно дознаешься. Пусть это будет из моих уст, чем наслушаться россказней торговцев или неприкасаемых. Я-то ведаю, что к чему. В семействе Эдуканов случилось то, что иногда случается даже в среде таких достойных гномов. Триан Эдукан, старший сын Эндрина, был предательски убит одним из его братьев.
— Дай-ка я угадаю. Триан был наследником престола королевства, — негромко проговорил Зевран.
Ученый гном неприязненно покосился на него.
— Все верно, наземник. После его смерти король Эндрин тяжело заболел и ушел к предкам раньше, чем успел назначить преемника. Но бывший с ним в последние часы его жизни лорд Харроумонт утверждает, что король завещал ему проследить за тем, чтобы убийца брата никогда не занял престола Орзаммара.
Гости из наземья переглянулись. Они понимали и не понимали.
— Ну что тут неясного, чужеземцы? — гном досадливо ударил себя по колену, покосившись в сторону невозмутимой стражи. — Принц Белен, младший сын короля Эндрина, обвинил своего брата, Дюрана, в убийстве их старшего брата, наследника трона Эдуканов, Триана. Доказательства у него были, на первый взгляд, неопровержимые. Совет проголосовал за изгнание Дюрана на Глубинные тропы, что было приведено в исполнение с поспешностью, вызвавшей вопросы у слишком многих. Лорд Харроумонт провел собственное расследование, из которого выяснилось, что якобы главные свидетели, показывавшие против Дюрана, были подкуплены, а многие члены Совета, голосовавшие за вынесение обвинительного приговора, действовали по чьему-то наущению, либо были попросту запуганы.
— Так, — не без труда продравшись сквозь дебри гномьей политики, рискнул подытожить Кусланд, делая глубокий вдох. — Если говорить проще, предположительно, принц Белен избавился от обоих своих братьев, чтобы занять трон, но Совет не дает ему этого сделать.
Гном еще раз пугливо дернулся в сторону стражи и кашлянул.
— Вечно вы, наземники, со своими домыслами и упрощениями. Я не изрекал вам своих мыслей. Я просто пересказывал факты.
— Разумеется, почтенный гном, — спорить Айану было вовсе ни к чему. Настроение, приподнятое от легкого и быстрого попадания в Орзаммар раньше, чем это получилось у послов тейрна Логейна, опять резко испортилось. — Но если его братья и отец мертвы, отчего Белен до сих пор не провозглашен королем? Разве Совет решает о назначении королей?
— Именно, — гном горделиво вздернул бороду, но тут же сник. — Правителя выбирает Совет, если король сам не назначает наследника. Эндрин Эдукан умер, так и не назвав имени того, кто должен править Орзаммаром. Оттого теперь выборы короля — дело именно Совета. Пока же этого не произошло. Слишком многие все больше называют Белена, — гном сильно понизил голос, — братоубийцей. Лорд Харроумонт особенно льет воду на мельницу пересудов.
— А нельзя предположить, что этот ваш лорд Харроумонт хочет сам занять трон, и из-за этого плетет небылицы про принца, покупая и запугивая членов Совета? — вмешался Зевран, с интересом прислушивавшийся к беседе. Ученый гном поморщился, точно раскусив что-то очень кислое, и промолчал.
— Получается, в Совете теперь противостояние между принцем Беленом и лордом Харроумонтом, — Айан потер лоб, отчаиваясь все больше. — Оба они, как я полагаю, претендуют на трон. У кого из них больше прав?
— Формально — у принца Белена, — гном пожал плечами. — Он — сын Эндриана, и… все! — внезапно он отвернулся, подхватывая с пола разложенные там записи. — Я слишком заболтался с вами! Я ничего вам не говорил! Меня ждут дела!
Придерживая у груди листы рукописей и писчие принадлежности только что бывший чрезвычайно словоохотливым ученый гном довольно резво ушел куда-то за колонны, скрывшись с глаз в причудливых переплетениях теней и сумрака. Четверо наземных гостей переглянулись.
— Похоже, этот тоже чего-то испугался. Ха, дошло, что мы можем быть чьими-то шпионами?
Командор еще раз взглянул в ту сторону, где скрылся гном.
— Пусть думает, что хочет. Я… предполагал, что все будет непросто, — как их давешний собеседник, Кусланд покосился на стоявшего невдалеке гномьего стража и невольно понизил голос. — Но не настолько.
Они снова шли по величественному залу, мимо стоявших между колонн фигур Совершенных. Временами Командор оглядывался, но ученый гном так и не показывался вновь. Похоже, он и впрямь был напуган, что наболтал много лишнего.