Обе машины двинулись по заранее выбранному пути. Было намечено два направления, которые расходились под прямым углом от звездолета. Машина Джон-Эя двинулась на восток, к гряде дальних гор или полос растительности, а Борислав повел свой вездеход на север.
Джон-Эй и его спутники с удивлением и даже опаской смотрели на пейзаж, который их окружал. Собственно, пейзажа никакого и не было в подлинном смысле этого слова. Вокруг расстилалась все та же коричневая пустыня, усеянная островками черного пепла и зловещих остатков каких-то зданий, разрушенных жестокой неведомой силой. Сумрачный свет звезды придавал всему этому вид кошмара, который приснился в тяжелом неприятном сновидении.
Путешественники переглянулись, не осмеливаясь выразить определенное мнение. Джон-Эй, поколебавшись, включил радиотелестанцию. На маленьком экране возникло лицо Георгия. Он вопросительно посмотрел на Джон-Эя.
— Что-нибудь случилось, друзья?..
— Нет! — Голос помощника был смущенным. — Но я должен предупредить тебя. Характер пустыни, окружающей нас, свидетельствует о страшном разрушении, вызванном руками разумных существ…
— Так что ты хочешь?
— Я впервые придаю какое-то значение интуиции. Мы, как ты видишь, встретились с непонятными явлениями… Может, это следствие неуверенности?.. Стоит послать предупреждение Бориславу, чтобы они вели исследования с максимальной осторожностью…
Брови Георгия сдвинулись на переносице. Он с полминуты напряженно что-то обдумывал, потом решительно поднял голову.
— Хорошо! Я пошлю ему предупреждение. Если встретите существ с агрессивными намерениями, примените ядерное оружие. Периодически включайте связь. Когда случится что-нибудь интересное или важное — включайте телепередачу…
Лицо Георгия исчезло с экрана. Серые глаза Джон-Эя блеснули улыбкой из-за очков маски.
— Итак, друзья, будьте начеку! Приготовьте оружие! Я думаю, что не существует таких уродов, которые выдержали бы ядерный поток. Но это в крайнем случае. Мы прибыли сюда, прежде всего, как люди!..
Водитель машины прикоснулся к руке Джон-Эя.
— Впереди здание. Что делать?
Действительно, впереди вырастала из неглубокой долины странная постройка, похожая на гигантский ангар с куполообразной крышей и блестящими, красноватыми от лучей звезды, стенами. Машина, поднимая гусеницами легкий пепел, быстро приближалась к странному объекту.
Джон-Эй приказал остановиться. Гул моторов прекратился. И тогда ясно послышался свист ветра, который порывами выдувал из коричневых холмов грязный песок и пепел. Свист этот был неприятным и зловещим.
— Ну, что же, — проговорил Джон-Эй. — Мы не будем ждать. Хорошие хозяева перед нами или враги — мы обязаны первыми идти на знакомство. Антоний остается в машине. Другие со мной пойдут к зданию. Антоний! Поддерживай со мной радиосвязь. Товарищи…
Голос Джон-Эя прерывался от волнения. Штурман еще никогда не был таким возбужденным.
— Вы понимаете важность этого момента? — продолжал он. — Может, мы впервые в жизни встретим других разумных существ… А может, наоборот, это будет неприятная встреча! Друзья мои, будем готовы ко всему…
Блестящие взгляды молодых спутников были ответом на слова Джон-Эя.
— Антоний, — обратился штурман к механику, — включишь электромагнитную, биологическую и гравитационную защиту. Приготовь на всякий случай тяжелые излучатели. Жди моей команды. За мной, друзья!
Трое космонавтов, вслед за Джон-Эем, молча вышли из машины на сожженный грунт. Огромное светило, которое падало к закату, отразилось в очках, засверкало на маленьких заплечных антеннах.
Дверца машины закрылась с глухим стуком. Мужчины быстро и решительно зашагали к странной постройке. Джон-Эй не сводил с нее взгляда, обдумывая на ходу впечатление от причудливой планеты, которая так негостеприимно встретила далеких путешественников.
Как можно было понять такие странные контрасты? Бесконечная пустыня, усеянная остатками бывших зданий, и рядом — гигантское сооружение! Первое свидетельствует об ужасной ярости и жестокости, а второе — о высоком разуме! Здесь какая-то тайна, которую нужно разгадать!
Вот они приблизились к зданию на двести метров, а все еще никого не видно, не слышно ни звука, как будто там нет ни одного живого существа. Джон-Эй замедлил шаг. Пройдя еще метров двадцать, космонавты остановились. Неясная тревога зародилась в мужественных сердцах, постепенно перерастая в чувство непреодолимого туманного страха. Откуда было это чувство — темное и нехорошее — никто не понимал. Но вот Джон-Эй осознал его и колоссальным усилием воли разорвал паутину, которая опутала его психику. Затем он решительно повернулся к товарищам. За стеклом очков Джон-Эй увидел три пары наполненных ужасом глаз, бледные лица, странную борьбу между храбростью и страхом, которой до сих пор не знал никто из них.