22 июля 1963 года Насер назвал баасистов фашистами и убийцами и объявил, что разрывает соглашение об объединении.
Зато возникла возможность объединения Ирака и Сирии, ведь в обеих странах у власти находилась партия БААС. Это объединение, как рассчитывали некоторые амбициозные иракские и сирийские политики, положило бы конец гегемонии Египта в арабском мире. Энтузиазм баасистов не знал пределов. Они собирались привести своих единомышленников к власти и в других арабских странах. Подпольные ячейки БААС возникли в Йемене, Ливии и даже в Египте под носом у Насера.
Но, прежде чем объединение двух стран могло состояться, иракские баасисты совершили роковую для себя ошибку. В феврале 1963 года они захватили власть в Багдаде, а уже в июне вступили в войну с курдами. Баасисты считали, что коммунисты, которых они не успели повесить, сбежали к курдам.
Треть иракской компартии действительно составляли курды, которые требовали самоопределения вплоть до создания независимого Курдистана. Москва, кстати говоря, была против отделения курдов, считала, что им следует добиваться самоуправления в рамках Ирака.
Иракские войска захватывали курдские города и брали под контроль дороги, сжигали деревни. Сирия прислала на помощь иракским однопартийцам армейскую бригаду. Но курды сражались отчаянно, и правительственные войска несли потери.
Война с курдами обострила противоречия между армией и Национальной гвардией, которую сформировала партия БААС. Национальная гвардия превратилась в банды, которые терроризировали население. Даже армейского генерала вооруженные баасисты могли запросто остановить на улице, чтобы проверить, насколько он верен новой власти. Это вызвало возмущение иракской армии.
11 ноября 1963 года разозлившиеся офицеры выслали начальника Национальной гвардии за границу. Его просто посадили в самолет, вылетавший в Мадрид, причем без паспорта.
Баасисты пытались сопротивляться, но не могли противостоять армии.
18 ноября власть перешла к военной хунте во главе с Абд-аль Салямом Арефом. Ареф выкинул руководителей БААС из правительства, а офицеров-баасистов — из армии. Устав от партийных раздоров, Ареф распустил все политические партии, а себя сделал президентом страны.
Сирийские баасисты были огорчены поражением товарищей по партии. Но сделать ничего не могли.
НА ПАРТИЙНОЙ РАБОТЕ
Саддам Хусейн смог вернуться на родину после убийства Касема. Он увидел, что вся власть и все должности в Ираке (как в Египте и Сирии) оказалась в руках военных. Саддам никогда не служил в армии, он был штатским и потому вынужденно сделал ставку на партийную карьеру.
Он очень понравился основателю партии БААС Мишелю Афляку, который сформулировал принцип, столь милый сердцу Саддама: «Идеи не существуют сами по себе, они живут в головах людей, поэтому окончательно устранить их можно только одним способом: физически устраняя носителей этих идей».
Когда генерал Ареф разогнал баасистов, Саддам постоянно ездил в Дамаск, где находилось руководство партии. Он убедил старших товарищей сформировать новое региональное руководство партии БААС. Его возглавил иракский генерал Ахмад Хасан аль-Бакр. В состав руководства включили и молодого, но очень активного человека по имени Саддам Хусейн аль-Тикрити.
В 1964 году баасисты попытались совершить переворот и убить Арефа. План провалился. Ареф запретил партию. Но военные проявили неслыханный для Ирака либерализм. Вместо того чтобы расстрелять или повесить своих врагов, видных баасистов, в том числе Ахмада Хасана аль-Бакра и Саддама Хусейна, их всего лишь посадили в тюрьму. Через два года им организовали побег.
13 апреля 1966 года Ареф погиб в авиационной катастрофе. Новым главой государства стал его младший брат, начальник генерального штаба генерал-майор Абд-аль Рахман Ареф, не самый популярный среди иракских военных.
В сентябре 1966 года активисты БААС провели подпольный партийный съезд. Секретарем партии стал аль-Бакр, его заместителем — Саддам Хусейн. Причем генерал охотно переложил на своего молодого помощника (Саддам был моложе на двадцать пять лет) все внутрипартийные дела.
Саддам с присущей ему энергией быстро создавал партийный аппарат, подбирая людей, которые по существу присягали на верность лично ему.
Новый глава Ирака попытался принять участие в арабо-израильской войне в июне 1967 года. Но это вмешательство было неудачным для Ирака и не прибавило славы Арефу.
Утром 5 июня 1967 года в кабинете президента Арефа находился советский посол, рассказывал бывший сотрудник посольства Михаил Павлович Попов. Вдруг вошел адъютант и протянул президенту срочную телеграмму. Ареф взглянул на нее и сказал советскому послу, что Израиль напал на Египет, Сирию и Иорданию. Израильская авиация бомбит их города, и можно ожидать появления израильских самолетов над Багдадом. Поэтому президент вынужден немедленно спуститься в бункер, построенный под президентским дворцом, и советует послу вернуться в посольство и тоже укрыться в подвале.
Шестидневная арабо-израильская война окончилась полным разгромом арабских армий. В первые часы военных действий израильские летчики уничтожили — в основном на земле, даже не дав им взлететь, — 304 египетских самолета (из 419), 53 сирийских (из 112) и 28 иорданских (из 28).
Целью номер один была египетская авиация, на вооружении которой находились современные советские самолеты. В налете на Египет приняла участие почти вся авиация Израиля. Охранять воздушное пространство страны осталось всего двенадцать самолетов, поэтому практически некому было противостоять налетам сирийской и иорданской авиации. Они бомбили Израиль, правда, не нанеся ему серьезного ущерба.
Выполнив задание в небе Египта, военно-воздушные силы Израиля обрушились на Сирию и Иорданию.
Секрет успеха израильских военно-воздушных сил состоял в том, что военная разведка знала об арабской авиации буквально все — боевые возможности самолетов, порядок несения службы, характеристики радиолокаторов, расположение аэродромов. Утром 5 июня израильские летчики получили точные координаты расположения противника, на их картах были даже указаны устроенные египтянами ложные цели.
Арабские летчики имели очень приблизительное представление о тактике израильской авиации, хотя Насер и его генералы ждали удара.
Более того, несколько последних недель накануне войны военно-воздушные силы Египта находились в состоянии боевой готовности. Начиная с четырех утра, когда рассветало, и до семи утра в небе барражировали египетские самолеты. По единодушному мнению военных, это время считалось самым удобным для начала войны на Ближнем Востоке.
Египетские самолеты пролетали вдоль израильской границы, Суэцкого канала и уходили в сторону Средиземного моря. Когда патрули возвращались, летчики, уверенные в том, что сегодня войны уже точно не будет, завтракали и шли досыпать.
Все это было известно израильской разведке, которая и предложила нанести удар позже обычного, то есть после возвращения патрульных самолетов, примерно в 7.45, когда египетские летчики садились завтракать. Так и было сделано.
Кроме того, зная расположение радиолокационных станций Египта, израильские самолеты вошли в воздушное пространство страны с запада и с севера, а не с востока, как этого ожидали египтяне.
К тому же израильтянам помогло неожиданное обстоятельство. Накануне войны утром 5 июня министр обороны Египта маршал Абд-аль Хаким Амер и командующий военной авиацией генерал Мохаммад Сидки отправились на транспортном самолете из Каира на Синайский полуостров, чтобы посмотреть, что делается на границе с Израилем.