Какой бы характер ни принял этот союз, не может быть никаких сомнений по поводу празднования. Было два приема: один для семьи и близких друзей в плавучем ресторане на Неве, а второй – на следующий день в гостинице «Москва», только для коллег Путина из КГБ, которые не хотели раскрывать себя перед незнакомыми людьми. В медовый месяц они отправились в то же место, где случилась их первая близость, в Сочи, и позже Людмила удивила их общих друзей, признавшись, что ее муж сделал медовый месяц «настолько романтичным, насколько это только возможно». Новобрачные стали жить с его родителями, которые, к счастью, переехали в двухкомнатную квартиру на проспекте Стачек, в Автово, районе новостроек на юге города. Окна кухни были расположены так высоко, что, сидя за кухонным столом, можно было видеть только «стену перед глазами». Владимиру Спиридоновичу дали эту квартиру как инвалиду войны, когда он уволился с завода в 1977 году. Комната новобрачных была площадью 20 квадратных метров, чуть больше чем половина той комнаты, в которой вырос Путин, а звукоизоляция стен в доме, построенном с минимальными денежными затратами, не особенно позволяла им уединиться. По советским стандартам тех времен, тем не менее, они считались относительно зажиточными людьми. У Владимира все еще был «Запорожец», и он очень любил прокатиться по городу вместе со своей новоиспеченной женой. Ему всегда нравилось водить, и позже, когда он уже занимал пост Президента, один из его водителей говорил: «Ему хотелось бы сесть за руль лимузина, когда мы едем на высокой скорости на его дачу или в аэропорт, но он знает, что в отличие от нас не обладает навыками, необходимыми для предупреждения угрозы со стороны террористов. И все равно это его расстраивает».
Уже вскоре после свадьбы Людмила обнаружила, что у ее мужа есть и другие недостатки, кроме вспыльчивости. Забывшись на минуту, она однажды описала его как «настоящего адепта мужского шовинизма», жалуясь на то, что он ожидал от нее, что она будет выполнять всю работу по дому. (Хотя это может серьезно удивить людей в зарубежных странах, где такое поведение посчитали бы «консервативным», в России это все еще остается нормой и считается совершенно приемлемым.) Кроме того, он однажды сказал своему другу, что для мужчины хвалить свою жену – означает портить ее. «Он подвергал меня испытаниям все то время, что мы прожили вместе, – скажет она позже биографу Путина Олегу Блоцкому. – Я постоянно чувствую, что он наблюдает за мной и проверяет, правильные ли я принимаю решения». И, недвусмысленно указывая на то, что именно позже стало главным стрессом ее супружеской жизни, добавит: «Для него очень сложно готовить, он отказывается есть блюдо, если ему не нравится в нем даже малейший ингредиент. Он никогда не хвалит меня, и поэтому я совершенно перестала готовить». Но сейчас это был их медовый период, и она уже ждала первого ребенка, когда в сентябре 1984 года Путина отправили в Москву для дальнейшего обучения в Краснознаменный институт КГБ СССР имени Ю. В. Андропова. Людмила переехала в однокомнатную квартиру на севере Ленинграда и продолжила учиться в университете. В Институте КГБ студентам давали псевдонимы, начинавшиеся на ту же букву, что и их фамилии. Так товарищ Путин стал товарищем Платовым. В курс входили испытания физической выносливости и сообразительности. Были ночные парашютные прыжки, обучение тому, как избавиться от преследования и как передавать закодированную информацию посредством шпионских тайников.