По мере укрепления власти Путина, характеристики российской политической системы менялись. Владислав Сурков в 2006 году назвал политическую систему России "суверенной демократией". Модель суверенной демократии Суркова подчеркивала, что доминирующая политическая партия "Единая Россия" способствует материальному благосостоянию и эгалитаризму, а также защищает Россию от внешнего вмешательства. Суверенная демократия близко соответствовала представлениям российского общества о том, что такое демократия, поскольку широкая общественная поддержка демократии совпадала с презрением к институтам западного образца и поддержкой альтернативной формы демократии, которая отражает национальный характер России.68 Однако будущий президент Дмитрий Медведев критиковал ее как "нетрадиционный тип демократии", а бывший премьер-министр Михаил Касьянов - как "витрину" для авторитаризма. Путинскую Россию также характеризуют как электоральный авторитарный режим, который остается стабильным за счет массового большинства на выборах для правящей партии, или как новую форму авторитаризма, которая объединяет общественную поддержку вокруг нелиберальных ценностей.69 Перспективы превращения в тоталитаризм советского образца считаются маловероятными, поскольку избирательное подавление инакомыслия Путиным было более эффективным, чем масштабные чистки, вдохновленные сталинизмом.70
Война в Украине перевернула эти представления и вызвала широкое обсуждение вопроса о повороте России к тоталитаризму и фашизму. В редакционной статье The Guardian от 2 марта было заявлено, что путинская Россия скатилась к тоталитаризму, и в качестве доказательства этого утверждения приводились беспричинные акты репрессий, такие как задержание школьников и их родителей за возложение цветов к украинскому посольству71.71 Эксперт Московского центра Карнеги Андрей Колесников утверждает, что война в Украине превратила путинскую Россию из авторитарного государства в "гибридный тоталитарный" режим. Эта система сочетает тоталитарные практики, такие как остракизм антивоенных выступлений, разделение общества на патриотов и предателей и ненависть ко всему чужому, с остаточными элементами рыночной экономики, политической демократии и гражданской культуры.72
В то время как существует консенсус относительно того, что политическая система России обладает тоталитарными чертами, менее определенно, существовал ли этот тоталитарный крен до вторжения в Украину. В книге Маши Гессен "Будущее - это история: How Totalitarianism Reclaimed Russia" утверждает, что спуск России к тоталитаризму был постепенным процессом, который был вдохновлен ностальгией общества по Советскому Союзу в период после 1994 года.73 Усилия Владимира Путина по возрождению воспоминаний о советском прошлом, сохранение поддержки населения посредством военной агрессии и мобилизации, а также капитализация ностальгии по Сталину способствовали укреплению тоталитарного режима. Жуткое ощущение спокойствия в момент обвала рубля и жестокости милиции на Пушкинской площади на глазах у публики подчеркнуло, как постепенное принятие Путиным тоталитаризма демобилизовало российское общество.74 Фраза российского социолога Льва Гудкова "повторяющийся тоталитаризм", утверждающая, что путинская Россия возродила тоталитарные характеристики, которые были приостановлены в ельцинскую эпоху, согласуется с мнением Гессен о том, что Homo Sovieticus не погиб с распадом Советского Союза.75 В то время как оценки Гессен и Гудкова указывают на затяжной период тоталитарного правления, точка зрения Колесникова несколько более оптимистична, поскольку он предсказывает, что неэффективность тоталитаризма и эфемерный вкус российского общества к гражданским свободам могут в конечном итоге вызвать политические перемены.
Хотя спуск России к тоталитаризму кажется неизбежным, неясно, будет ли военный и потенциальный послевоенный режим Путина возвратом к практике советской эпохи или переродится в фашистское государство. Озабоченность по поводу нарастания фашизма в путинской России возникла еще после аннексии Крыма. Российские либеральные интеллектуалы, такие как Михаил Ямпольский, Евгений Ихлов, Андрей Зубов и Алексей Широпаев, особенно активно подчеркивали фашистский крен России в начале 2015 года. Кремлевские репрессии против либерализма и гомосексуализма, повторение того, как итальянские фашисты смешивали национализм с поддержкой духовенства, и создание массового российского сознания, основанного на империализме и шовинистическом национализме, стали благодатной почвой для фашизма76.76 Хотя ярлык фашизма для путинской России изначально не получил признания среди западных ученых и СМИ, он приобрел популярность после начала войны в Украине. Тимоти Снайдер обосновал представление России как фашистского государства, подчеркнув идеологическое восхищение Путина философом-националистом Иваном Ильиным.77 Фрэнсис Фукуяма прямо сравнил путинскую Россию с нацистской Германией, заявив, что ее идеология вращается вокруг крайнего национализма и подчинила институты мировоззрению одного человека - Владимира Путина.Популяризация Зеленским фразы "рашизм" для описания путинского фашизма вызвала большой резонанс в западных странах.