«Что случилось с подводной лодкой “Курск”»?
«Она утонула», – отвечает он с явным раздражением.
«Что будет с политзаключенными, арестованными на Болотной?» – спрашивают его.
«У нас нет политзаключенных», – отвечает он.
«Позвольте вам на это ответить…»
«Нет!»
«Простонародность», при всей условности этого понятия, которое в данном случае означает скорее умение находить с народом общий язык, – это как раз то, что сближает Трампа и Путина. А также уверенность в своем предназначении. Дональд Трамп еще до начала предвыборной гонки заявил 16 июня 2015 года: «Я буду величайшим президентом, когда-либо сотворенным Богом».
У Путина таких публичных заявок на его собственное величие нет. Но есть фраза: «Просто мы сильнее. Всех. Потому что мы правы». Это мне очень напоминает высказывание Ленина, ставшее одним из лозунгов КПСС: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно»[1] (). Объективно побеждают только прирожденные лидеры – люди, уверенные в себе, в своем предназначении и в своей правоте. А вот те, кто, по словам Троицкого, «на самом деле гораздо умнее, моральнее, симпатичнее, харизматичнее, обаятельнее, и прочее», в соревновании с такими людьми проигрывают. Зато потом они очень профессионально сеют сомнения в их правоте. Попытки Обамы переиграть Трампа после проигрыша Клинтон – классический тому пример.
Конечно, короля делает свита. У Трампа собралась сильная команда профессионалов в бизнесе, военном деле, коммуникациях и международных отношениях, с которой можно работать, не дожидаясь, пока они войдут в курс дела и приобретут необходимый навык.
Беда Путина, да и в результате всей России, в том, что у него слабая команда, и уже поэтому есть большие опасения, что американцы ее переиграют.
«Действующий резерв» в действии
Бывший начальник аналитического управления внешней разведки КГБ СССР генерал-лейтенант Н.С. Леонов считает, что трагедия современной России – именно в кризисе власти. «Власть стала не только элитной, она стала клановой, – считает генерал. – Говорят, питерская группировка. Да, у нас все время, смотрите, днепропетровская группировка, уральская там, екатеринбургская группировка. Теперь у нас питерская группировка. А я говорю, даже не питерская, а полупитерская, потому что там было две – яковлевская и собчаковская. Так вот эта собчаковская. То есть даже половина Петербурга. Когда президент страны Медведев говорит на совещании по кадровым делам, что у меня нет кадров даже на посты губернаторов, ну это, это уже все – признание катастрофы страны. Если нет честных людей на должности 89 губернаторов, и это говорит президент перед всей страной, – это признание полного административного краха. У американцев из четырех последних президентов три были губернаторами штатов. То есть прошли серьезную прогулку по административным коридорам и весям. У нас? У нас президенты возникают из ничего. Совершенно. Вспомните, скажем, того же Путина, того же Медведева…»
Когда журналист, бравший у Леонова это интервью, заметил: «Но, извините, Владимир Путин вышел из той же организации, в которой и вы работали?», Леонов сказал: «Это не меняет дела. Эта организация (КГБ) не дает опыта государственного управления (выделено мной. – В.Б.)». Очень важное замечание сделал генерал, если учесть, что более 30 % руководящего состава правительственных органов РФ (по другим данным – около 50 %) составляют выходцы из КГБ и других силовых структур. Это, прежде всего, Владимир Владимирович Путин, президент РФ (с 2000 по 2008 гг. и затем – с 2012 г.), и премьер-министр РФ (2008–2012). В 1991 году, согласно его биографии, он из КГБ ушел.
На Лубянке такой уход еще в те времена называли переходом в ОДР – в офицеры действующего резерва. Эта особая категория чекистов была создана при Андропове, который возглавлял КГБ с 1967 по 1982 г., а после смерти Леонида Брежнева сменил его на посту генерального секретаря ЦК КПСС. Формально не было никакого «корпуса ОДР». Поначалу к этой категории относились только отставные чекисты, которых после достижения пенсионного возраста пристраивали на хлебные должности на гражданке. Но фактически они продолжали работать в КГБ, подтверждая тем самым известную истину – «из КГБ не уходят». Затем в категорию ОДР попали и кадровые офицеры КГБ, которые использовали гражданские должности в партийно-государственном и административно-хозяйственном аппарате СССР как прикрытие.