истории религии; Бунге Н. X. — статистике, политической экономии
и финансовому праву; Победоносцев К. П. — законоведению,
государственному, гражданскому и уголовному праву; Бекетов
Н. Н. — химии; Обручев Н. Н. — военной статистике; Драгомиров
М. И. — боевой подготовке войск; Кюи Ц. А. — фортификации. И
после долгих лет обучения, Драгомиров высказал свое суждение
о “священной” особе императора: ‘‘СИДЕТЬ на престоле годен, но
СТОЯТЬ во главе России неспособен’’. Министр иностранных дел Н.
П. Дурново, консерватор и монархист до мозга костей, считал, что
Николай ‘‘обладает средним образованием гвардейского полковника
хорошего семейства’’. Известный юрист А.Ф. Кони писал: ‘‘Его взгляд
на себя, как на провиденциального помазанника божия, вызывал
в нем подчас приливы такой самоуверенности, что ставились им в
ничто все советы и предостережения тех немногих честных людей,
которые еще обнаруживались в его окружении’’. Как видим, многие
43
знаменитости того времени четко видели в Николае Александровиче
отсутствие качеств, жизненно необходимых для государственного
деятеля. Тем не менее, он мистически относился к своему долгу
самодержца. Под влиянием окружения, в частности того же К.П.
Победоносцева, взгляды Николая II приобрели ярко направленную
реакционно-монархическую сущность, которой он так и не изменил
до конца жизни. Во всех делах, будь то государственные или
семейные, для него было характерно безволие, которое тут же
сочеталось с упрямством в решении вопросов, которые он связывал
с личным престижем. Личный престиж и самодержавие были для
него идентичны.
Современники отмечали, что во многих делах царь был
упрям, но при этом слабоволен. Приведу всего два примера, и
чтобы отсечь обвинения в пристрастности, приведу их от лиц, не
страдавших симпатией к большевикам, а бывших в непосредственном
окружении царя. Из воспоминаний А.Ф. Редигера, бывшего военным
министром в 1905-1909 годах: “Его неспособность отказать кому-
либо в просьбе, особенно, если она шла от заслуженного лица и
была сколько-нибудь исполнима, подчас мешала делу и ставила в
трудное положение министра, которому приходилось быть строгим
и обновлять командный состав армии, но вместе с тем увеличивала
обаятельность его личности. Царствование его было неудачно и
притом — по его собственной вине. Его недостатки на виду у всех,
они видны и из настоящих моих воспоминаний. Достоинства же его
легко забываются, так как они были видны только лицам, видевшим
его вблизи, и я считаю своим долгом их отметить, тем более, что я и
до сих пор вспоминаю о нём с самым тёплым чувством и искренним
сожалением”.
А тесно общавшийся с царем Г.И. Шавельский писал так:
“Однажды он сказал министру иностранных дел С. Д. Сазонову: “Я
стараюсь ни над чем серьёзно не задумываться, — иначе я давно был
бы в гробу”. Своего собеседника он ставил в строго определённые
рамки. Разговор начинался исключительно аполитичный. Государь
проявлял большое внимание и интерес к личности собеседника: к
этапам его службы, к подвигам и заслугам…Но стоило собеседнику
выйти из этих рамок — коснуться каких-либо недугов текущей жизни,
как государь тотчас менял или прямо прекращал разговор”.
Женившись на Алисе Гессенской, попал под ее влияние.
Не мог терпеть людей с сильным характером, в отношении них
проявлял лицемерие, подозрительность и недоверие. Типичные
примеры в этом ряду: С. Ю. Витте, П. А. Столыпин и В.Н. Коковцов. В
44
результате влияния супруги, при дворе необычайно усилилась роль
прогерманской камарильи. Монархические убеждения и симпатии
Николая II и его ближайшего окружения отныне и навсегда были на
стороне кайзеровской Германии.
Любил читать как лёгкую развлекательную литературу, так
и серьёзные научные труды, часто на исторические темы; русские
и зарубежные газеты и журналы. Был замечательным отцом и с
удовольствием с ними возился. Он дорожил своим покоем, привычка-
ми, здоровьем и особенно благополучием своей семьи. Очень любил
охоту. Для понимания его характера и душевных качеств, не лишним
будет указать, что на прогулках любил заниматься отстрелом ворон,
бездомных кошек и собак. Из тдневника царя: ‘‘8-го мая. Воскресенье.
День простоял холодный и серый. В 11 час. поехали к обедне и
завтра[кали] со всеми. Принял морской доклад. Гулял с Дмитрием
в последний раз. Убил кошку. После чая принял князя Хилкова’’.
Убийство кошки это как раз пример для подражания, достойно для
будущего святого. Любил он и выпить, о чем не раз писал в своем
дневнике, как, например, в августе 1906 года: “Вернулся к 8 час.
домой. Николаша угостил нас отличным обедом в палатке. Пробовал
6 сортов портвейна и слегка надрызгался, отчего спал прекрасно”.
Впрочем, в глазах многих русских это совсем не недостаток. Многие
лица из царского окружения отмечали его хладнокровие, или даже
безразличие, с которыми он встречал неприятные известия, будь то
поражение при Цусиме или поражения в Первой мировой войне.
Безусловно, при режиме абсолютной власти, его личные
качества и посредственные способности не могли не влиять
на внутреннюю и внешнюю политику. И все вместе взятое, в
совокупности с требованиями общественного развития и нежеланием
перемен, привело в итоге как к краху всей империи, так и его личной
трагедии. Стоит учесть и влияние Григория Распутина, который через
императрицу воздействовал на царя, а значит, и косвенно влиял
на принятие решений царем. Широко известна фраза, сказанная
царем Джунковскому: “Лучше один Распутин, чем десять скандалов
императрицы.” Можно сколько угодно спорить по поводу Распутина,
но бесспорно одно – его влияние на царскую семью было огромным,
и также сыграло трагическую роль в событиях, предшествовавших
революциям 1917 года.
Но не следует также впадать в крайности, и объявлять
абсолютно все действия последнего русского царя, как реакционные,
негативные и бездарные. Не вредно будет помнить, например, что
именно по инициативе России были созваны гаагские конференции
45
по разоружению в 1899 и 1907 годах. Что отмечался высокий
экономический рост, который пусть даже проходил в узких шорах
самодержавия, сдерживавшего прогрессивное на то время развитие
капитализма в России, но все же был налицо. Однако в целом, к
сожалению, внутренняя и внешняя политика России, скованная
незыблемостью служения самодержавию, терпела провалы, порой
катастрофические, о чем пойдет речь позже.
Само царствование Николая II началось с трагического
события, которое имеет все основания называться одним из
поворотных пунктов истории России, наряду с 9 января 1905 года,
Цусимой и другими. Имя этому событию – Ходынка.
По давней традиции коронования российских царей проходили
в Москве. В этот раз, по странной беспечности властей место для
народного гулянья и раздачи царских подарков было выбрано крайне
неудачно. В ту пору Ходынское поле использовалось как учебный плац
для войск Московского гарнизона, оно было испещрено глубокими
рвами, оврагами и траншеями, и было пригодно разве что для военных
целей. Причем даже накануне гулянья, когда стало очевидно, что
сюда стекается колоссальное количество народа, не были приняты
экстренные энергичные меры, способные предотвратить катастрофу.
В программу предстоящего гулянья на Ходынском поле