Недавно я зашёл в центральный московский книжный магазин. На самом видном месте, среди лидеров продаж — пасквиль Резуна о маршале Жукове, очередное переиздание. Или ещё пример: уже не год и не два муссируется идейка о том, что «ваш Александр Невский» — не более чем заурядный приспособленец, прихвостень татарских князей. А Пушкина как пытаются ославить бездарные пошляки!..
— Но если вам возразят, что есть немало фактических материалов, говорящих о жестокости Жукова.
— Отечественные и академические западные учёные давно камня на камне не оставили от «исторических» концепций Резуна. Да речь ведь даже не об этом. Любого без исключения военачальника можно при желании обвинить в жестокости. Но помните, что писал Пушкин: «Оставь герою сердце… Что же / Он будет без него? Тиран…» Это из стихотворения «Герой», посвящённого, кстати сказать, не кому-нибудь, а Наполеону — врагу России. Вот где мудрость гения и глубокий, пронизывающий века исторический взгляд.
Книга Резуна и последовавшая за ней кампания — ярчайший пример согласованной деятельности, международной и внутрироссийской — по перелицовке не только истории Второй мировой войны, но и нашей национальной ментальности. Подспудно и напрямую нам внушают: если те, кого вы называете своими великими героями, на самом деле сплошь и рядом — чудовища и выродки, то какова же «эта страна», каков народ, каковы вы сами?
Из недавней истории в качестве героев нам оставлены, кажется, лишь двое: престарелые академики Д. С. Лихачев и А. Д. Сахаров с их противостоянием распадающемуся советскому государству. Был ещё, правда, А. И. Солженицын, но в последние годы жизни он, по мнению креативной публики, что-то не то написал, и они его от своего общества отлучили.
Впрочем, каких-то современных героев «креативный класс» нам всё-таки предлагает. А именно — «героев» гламура. Они несут и успешно передают молодым «ценности», прямо противоположные высшим: вместо скромности — наглое тщеславие, вместо благородства — мелочность, вместо мужества — демонстративное приспособленчество и конъюнктуру. И далее по списку.
— Но где же в нашей стране сегодня взять настоящих героев?
— Да, вот уж извечный вопрос!.. Об этом еще Чацкий у Грибоедова терзался: «Где, укажите нам, отечества отцы,/ Которых мы должны принять за образцы?»
Только давайте вспомним, в какое время Чацкий бросает этот упрёк России? В 1827 году, кажется, Грибоедов читал законченную рукопись в Петербурге. И что же, тогда действительно не находилось никого, кто мог бы послужить благородным примером и высоким «образцом»?
Но ведь именно в эти годы расцвёл гений Пушкина. Творили Баратынский и Жуковский. Карамзин совершил научный и литературный подвиг, публикуя «Историю государства Российского» на языке современной русской словесности. Беллинсгаузен и Лазарев в 1820 году открывают Антарктиду. В годы написания «Горя от ума» Лобачевским создана неэвклидова геометрия. В живописи — Веницианов, Брюллов, Кипренский. В музыке — Глинка, Алябьев. Не говоря уже о наших великих воинах — генералах, офицерах и солдатах, изгнавших Наполеона и дошедших до Парижа! Их что, тоже нельзя «принять за образцы»? А Сперанский, Уваров? Да те же декабристы, если кто-то хотел взять с них пример, тоже были, что называется, под рукой.
Как же можно ответить людям, во все времена мыслящим о России, как Чацкий? Что это за поразительно близорукая позиция? Ответ простой, и дал его нам тот же Александр Сергеевич Пушкин в одном из писем Вяземскому. Он написал о главном герое «Горя от ума»: «Чацкий совсем не умный человек!»
Нет героев… Да только за прошедший год двое наших военных закрыли своим телом гранаты, чтобы спасти бойцов. Мы помним их имена?
— Без того, чтобы в Интернет заглянуть, нет.
— В том-то и дело. Майор Сергей Солнечников и сержант Евгений Эпов. А чем отличается их подвиг от подвига Александра Матросова? И ведь мы можем привести множество примеров — люди совершают настоящие подвиги: и военные, и государственные, и научные, и трудовые.
— Что же мы должны сделать по отношению к ним?
— «Должны» — не самое удачное слово. Когда мы говорили о высших ценностях, то не упомянули одно из самых высоких и, безусловно, самое благородное человеческое качество — благодарность. Лишь очень немногие высокие души сами взращивают в себе это редкое и прекрасное чувство. Навыку искренней благодарности надо терпеливо и, что необычайно важно, деликатно учить и детей, и взрослых. Это касается и отдельных людей, и всего общества. Нельзя требовать благодарности по отношению к самому себе — это предельно пошло. Но можно и жизненно необходимо прививать людям умение быть благодарными к тем, кто этого действительно заслуживает.