Теперь Запад теряет свое лидерство в мировой экономике, его военное преимущество сокращается, и главной причиной был отказ Запада де-факто и деюре положить конец Холодной войне. Запад систематически продвигался вперед в расширении своей зоны влияния и контроля в военном, экономическом и политическом отношении. Россию рассматривали как побежденную страну, ее интересы и возражения игнорировали. Все же русские не считают себя проигравшими. Особую досаду у политического класса России вызывали систематически и лицемерно нарушавшиеся обещания и декларации. Русским сказали, что политика «сфер влияния» устарела. Но в остальной части мира было известно, что это было просто неверно, и это вызывало недоверие и насмешки. Движущей силой расширения ЕС должно было заставить Россию поверить, что геополитическое и социополитическое отступление Запада закончилось. Это должно было скрыть непоправимый кризис проекта европейской интеграции. Этот кризис был очень болезненным для политического класса западных стран, так как подвергал сомнению их моральную и политическую легитимность. Запад также хотел саботировать евразийский проект России по воссозданию азиатско-европейского экономического союза. Язык был не всегда ясен, но намерение было именно таким. России не нравилась Европа. Она не была частью Европы, и так или иначе, Европе пришел конец или почти пришел конец.
Что касается «лицемерно нарушенных обещаний», то Путин и другие российские представители много раз в недавние годы заявляли, что Запад, мол, обещал России, что НАТО не будет двигаться в восточном направлении, но это обещание не было сдержано. Документы (президента Джорджа Х. У. Буша, Джеймса Бейкера и Гельмута Коля), показывают, что Горбачев действительно хотел получить обязательство такого рода, но попыток добиться его никогда не было. Вместо этого была обещана западная (прежде всего, немецкая) экономическая помощь, чтобы предотвратить банкротство, угрожавшее тогда советскому государству. Можно было бы утверждать, что западные лидеры, возможно, должны были бы взять на себя такое обязательство ввиду слабости НАТО и его неспособности и нежелания занять сильную позицию в случае угрозы. Но это не то, что произошло, и поэтому официальная российская версия более поздних лет о «предательстве» основана на неправильном понимании или, более вероятно, на выдумке. Российские заявления очень часто были противоречивыми, выражающими страх и хвастливыми одновременно. С одной стороны, российские лидеры утверждали, что Запад окружал ослабленную Россию, с другой, были почти еженедельные утверждения Путина и других о том, что не было ни одной страны, в военном отношении более сильной, чем Россия, и что она могла бы уничтожить Соединенные Штаты. Если НАТО расширялось на Восток, то это было не потому, что Америка и другие страны НАТО хотели оказать сильное давление на соседей России, добиваясь от них присоединения к НАТО, но потому что сами эти небольшие страны чувствовали себя под угрозой со стороны государства, так часто апеллировавшего к своей имперской миссии.
Возможно, НАТО не должно было принимать новых членов. Но отнюдь не бесспорный факт, что такая уступка успокоила бы российские нервы, возможно, что это, наоборот, интерпретировалось бы как признак слабости и приглашения России к экспансии.
Неправда, что Запад все время пытался не пускать Россию. Запад пригласил Россию присоединиться к G7, Совету Европы, Всемирной торговой организации и другим подобным структурам. Без чрезвычайной финансовой помощи, выделенной в июле 1998 Всемирным банком и Международным валютным фондом на сумму более 22 миллиардов долларов, Россия стала бы банкротом — но этот факт редко упоминался. Создавалось впечатление, что Россия хотела большего. Она хотела, чтобы Европа присоединилась к ее евразийским предприятиям так, что Россия появилась бы в качестве ведущей державы с исключением Соединенных Штатов. И такие амбиции не могли найти большой поддержки на Западе.
Это общие очертания того, что говорили и писали ведущие российские эксперты. Но более искушенные среди них, кажется, чувствуют, что это не вся история. Сергей Караганов, один из ведущих современных наблюдателей российской сцены, все еще чувствует себя неловко, и он не одинок. Упадок Запада — это желанные новости, но за это может понадобиться заплатить свою цену. Караганов видит темные тучи на горизонте: экономическом, демографическом и политическом. Россия теперь в зените своей власти; но пятнадцать или двадцать лет спустя она будет слабее. Если это так, то Россия должна искать союзников. Возможно, предсказания о будущей силе Китая преувеличены? Возможно, и эта страна тоже столкнется с большими проблемами в будущие годы? В любом случае, России следовало бы дать совет сохранять все свои возможности выбора открытыми, чтобы не оказаться, в конце концов, сателлитом какой-то будущей сверхдержавы. Путин, кажется, смутно знает о такой потребности, но, возможно, так открыто говорить об этом пока еще нецелесообразно.