Любому беспристрастному наблюдателю к тому времени было ясно, что режим утратил свой динамизм, что эпоха энтузиазма давно прошла. Если интерес к марксизму еще можно было найти в американских университетах, то встретить какие-либо проявления такого интереса в Советском Союзе было очень трудно. Некоторые западные наблюдатели нашли определенные смягчающие факторы в советской власти. Это было, в конце концов, своего рода государство всеобщего благосостояния: людям платили пенсии, и они не боялись безработицы. Это было верно, но ведь это было благосостояние на очень низком уровне. Россия была и оставалась бедной страной, и с ходом времени, спустя четыре десятилетия после окончания Второй мировой войны, обвинять войну в большинстве неудач стало уже невозможно.
В то же самое время старая идея догнать и перегнать Америку и стать самой сильной державой мира сохранялась. Холодная война означала высокие и постоянно растущие военные расходы. Но Америка была намного богаче, и советскому руководству должно было быть ясно, что они не смогут выиграть эту гонку вооружений, которая могла бы вместо этого разрушить их экономику. Но это так и не было признано, и это тоже способствовало крушению.
В стране была очень слабая оппозиция против военных расходов, но это являлось отражением того, что такие взгляды посчитали бы непатриотичными, если даже не близкими к предательству. Кроме того, фактические данные о военных расходах были известны лишь очень немногим. Но была устная критика материальной помощи дружественным зарубежным странам. Оружие, стоившее миллионы долларов, было поставлено Египту и другим ближневосточным странам, но те не заплатили за него ни одного доллара. Деньги и ресурсы, которые были крайне нужны дома, направлялись на Кубу и в различные азиатские и африканские страны. Это негодование проявлялось в растущей ксенофобии, когда Советский Союз посещали чиновники и туристы из африканских и азиатских стран. Отношения с Китаем несколько улучшились после дней открытой враждебности, и существовал союз с европейскими сателлитами, но после Второй мировой войны Советский Союз дважды должен был прибегать к военной интервенции в Восточной Европе: в Венгрии (1956) и в Чехословакии (1968). Румыния открыто бросила вызов Москве, и за возможным исключением Восточной Германии к другим странам Варшавского Договора не было никакого доверия.
В то время очень многие считали, что Советский Союз испытывал чрезвычайное перенапряжение сил. Это было верно, и, возможно, некоторые из советских лидеров даже знали об этом. Но даже если и так, они все равно не знали, как закончить Холодную войну. Некоторые из них, возможно, полагали, что это все было виной Запада. В конце концов, даже некоторые из американских экспертов утверждали, что, не будь Трумэна, возможно, не было бы и Холодной войны. Некоторые советские руководители, видимо, считали, что конфликт с Западом был необходим ввиду внутренних причин: как еще можно было оправдать так много ограничений дома, целую диктаторскую систему?
Одной из причин краха Советского Союза была слабость и неэффективность его высшего руководства. Леониду Брежневу было семьдесят пять лет, когда он умер в 1982 году, и должен был быть избран новый Генеральный секретарь.
Юрий Андропов серьезно болел уже много лет, но его стиль руководства был в некотором отношении лучше стиля его предшественника (он почти всегда консультировался со своими коллегами по Политбюро до принятия важных решений). Брежнев не стремился к переменам; период с 1970-х стал известен как «застой». Система, в конце концов, работала, даже если она не работала хорошо, оппозиция была незначительной, а службы безопасности все держали под контролем. К тому времени, когда Брежнев умер, партийное руководство состояло из пожилых людей, потерявших связь с проблемами простых людей. В одном романе, изданном в первые годы гласности, описывалось затруднительное положение, в котором оказалось некое очень высокопоставленное лицо, министр или крупный партийный начальник, автомобиль и водитель которого не появились, чтобы отвезти этого большого начальника домой после заседания. Он попытался доехать домой на общественном транспорте, но у него возникли очень большие трудности, потому что он понятия не имел, как это сделать.
Юрий Андропов, который в течение многих лет был главой КГБ, стал преемником Брежнева. У него была репутация умного лидера, который чувствовал отвращение к ситуации в стране, прежде всего, к постоянно растущей коррупции, и он стремился провести реформы. За время его правления приблизительно восемнадцать министров и старших партийных секретарей были сняты с должности. Но не было никакой либерализации, только более строгие репрессии дома, и никаких изменений во внешней политике. Андропов был очень болен, неспособен посещать заседания Политбюро. Когда он почувствовал, что его конец близок, он предложил Михаила Горбачева, самого молодого члена этого руководящего органа, чтобы тот председательствовал на заседаниях и в будущем получил власть. Но большинство проигнорировало его предложение и выбрало Константина Черненко, которого все считали добрым и безобидным человеком, разумно поддерживающим хорошие отношения со своими коллегами. Если Андропов пробыл на своей должности восемнадцать месяцев, то Черненко продержался тринадцать месяцев, тоже старик, неспособный посещать многие из заседаний Политбюро. Он произносил траурную речь на похоронах своего предшественника, но был настолько слаб, что едва смог закончить ее. Так как это было показано по телевидению, миллионы советских зрителей увидели произошедшее, и их впечатление было ужасающим. Это только усилило преобладающую депрессию и пессимизм: страна, сталкивающаяся с серьёзными проблемами во многих областях, испытывала явный недостаток разумного и эффективного руководства. Лишь после смерти Черненко Михаил Горбачев пришел к власти.