А потому я хотел бы сосредоточиться на том, что он пишет[159] (спасибо Леошу Томичеку из Austere Insomniac[160]). Поскольку если Александр Мотыль образца 1993 г. мог быть открытым для дискуссий и, возможно, просто лелеял надежду на то, что Украине суждено стать одной из господствующих держав расширенной Большой Европы, то сегодняшний Александр Мотыль кажется настолько озлобленным и недоброжелательным, что несёт полный бред. Уверен, дальше вы поймёте, что я имею в виду.
И я не заставлю вас ждать. Он с самого начала прибегает к гиперболе. «Массовые демонстрации, которые сотрясали Россию после думских выборов 4 декабря 2011 г., удивили всех, включая большинство россиян». Где вы видели сотрясающие Россию массовые демонстрации, профессор Мотыль? В твитах Джона Маккейна? Самая крупная из них насчитывала не более 150 000 человек — в городе, где население составляет около 14 миллионов жителей. В протестах во время Оранжевой революции, финансируемых и поддерживаемых Западом, приняли участие более 500 000 — в городе, население которого составляет лишь треть от Москвы. Российские протесты носили совершенно иной характер и не были объединены общей целью — это было выступление оппозиции и ни к чему изображать его как создание коалиции.
Теперь, наверное, будет уместно подчеркнуть, что когда авторы, поддерживающие прозападную программу действий, говорят «наблюдатели сходятся во мнении», они практически всегда подразумевают западных наблюдателей и западные неправительственные организации (НПО), такие, например, как «ГОЛОС». Вот почему такие авторы не утруждают себя цитированием источников для подкрепления своего утверждения о единодушном согласии. Думаю, все мы единогласно признаем, что было бы ошибкой допустить западных представителей к опросу своих избирателей на выходе с избирательного участка — разве что вы абсолютно уверены в том, что они ваши надёжные союзники и не собираются вам вредить. Иначе они могут легко подвергнуть сомнению законность ваших выборов — а то и спровоцировать бунт, который приведёт к смене режима, угодного Западу. Для этого им достаточно всего лишь внести расхождение[161] между опросами избирателей на входе и выходе. Такие расхождения привели к «Розовой» революции в Грузии и «Оранжевой» — в Украине, и в обоих случаях западные организации контролировали опрос избирателей на выходе, а также имели при себе множество собственных «административных ресурсов» для мгновенного проведения флэшмоба.
Во всяком случае, выбранные профессором Мотылём наблюдатели, по всей видимости, сошлись во мнении, что «общенациональные демонстрации были спровоцированы» как высказыванием[162] Медведева о том, что они с Путиным поменяются местами (хотя в действительности он этого не говорил — это было бы верхом цинизма; он объявил, что в 2012 г. кандидатом от Единой России будет Владимир Путин, а позже Путин объявил[163], что ожидает, что г-н Медведев возглавит список Единой России на парламентских выборах и станет премьер-министром), так и фальсифицированными выборами в Думу. Запомните, вы сами заставили меня сказать следующее: общенациональные демонстрации охватили менее 0,001 % из 61 % проголосовавших россиян (спасибо за статистику московской газете Exile).
Г-н Мотыль вполне прав, когда говорит о едином мнении наблюдателей по поводу того, что ведущая роль в протестах принадлежит среднему классу и молодёжи. Однако достаточно было взглянуть на лес флагов на проспекте Сахарова и на Болотной улице, чтобы понять, какую разнородную группу представляли собой демонстранты: у них были разные цели и чаяния, и это было далеко не единое движение, объединённое общей целью. В сущности, если бы они добились своего, то, вероятно, в итоге передрались бы между собой, как чеченские военачальники. Националисты под жёлто-чёрным флагом Имперской России, коммунисты под красным знаменем и тут же красно-черный флаг[164] Украинской повстанческой армии (УПА: ловко подмечено, Леош!). Странно видеть серп и молот рядом с флагом гражданской армии, лидеры которой сотрудничали с нацистами[165] и объединялись с немецкими войсками в борьбе против Советского Союза в надежде, что Германия победит и предоставит Украине независимость — поистине, свобода выражения на марше.
По словам профессора Мотыля, система, которую создал Владимир Путин, «чрезвычайно неустойчива… и по всей видимости разрушится, придёт в упадок и, возможно, даже рухнет», причём этот процесс «может быть, уже начался». Так ли это? Я бы предположил, что наступивший в 2008 г. глобальный финансовый крах серьёзно сказался бы на такой системе. И было бы странно увидеть быстрое[166] и гибкое восстановление этой системы, которая менее чем за два года вернулась к прежнему уровню прибыльности (настолько быстро, что пришлось ввести ограничения, чтобы обуздать инфляцию) и превзошла[167]другие страны-БРИК по всем параметрам, кроме одного, где оказалась второй. Вероятно, профессор Мотыль сильно удивился, когда это произошло. Трудно представить себе пёструю толпу, где кого только не встретишь, начиная от националистов, которые требуют отделения Кавказа от России, и кончая студентами, которым было меньше 10 лет, когда Путин впервые стал президентом, и которые вышли на улицу, полагая, что выражать несогласие и расшатывать неустойчивую систему Путина — это круто. Но именно так и говорит профессор Мотыль.
Я думаю, здесь подразумевается скорее политическая система, которую построил Путин, чем финансовая система Российской Федерации. И как, по-вашему, я должен их разделить? Может ли политическая система быть слабее финансовой, демонстрирующей такие яркие успехи, в стране, где самые крупные притоки капитала контролируются государством и где — согласно бесконечному числу западных критиков — «ничто не сдвинется с места без слова Путина»?
Но даже если вы считаете её слабой, вас всё равно потрясёт резкое ныряние Мотыля в мусорный контейнер, погружение всё ниже и ниже через слои мусора до самого дна — такое ощущение складывается, когда он вводит и обосновывает термин «фашистоидный». Мы узнаём, что Россия не совсем фашистская страна; она «фашистоидная» — после чего г-н Мотыль начинает живенько описывать не что иное, как фашистскую систему. Эта система, как нам говорят, характеризуется (1) уважением солдат и полицейских. Ага!!! Где же это место, где Мотыль говорил о развале Российской армии? А, вот оно… благодарю вас. Как тогда вы объясните это[168] в контексте уважения военных, профессор Мотыль? Разве не ваше имя стоит под заглавием? Но… в вашем описании Российская армия выглядит как «бледная имитация себя, хрипящий символ деградации России. Если к концу холодной войны было три миллиона человек под ружьём, то теперь российские вооружённые силы сократились до одного миллиона. Это была бы хорошая новость, если бы армия стала лучше. Но, за исключением некоторых элитных подразделений, российские войска по большей части плохо обучены, а деморализованные призывники подвергаются безжалостной дедовщине, имеют склонность к алкоголизму и самоубийству, нередки случаи коррупции». Как же, скажите на милость, это соотносится с элитной группой, которая занимает «почётное место» в путинской фашистской диктатуре? Кроме того, в 2007 г. вы писали, что средний класс составляет около пятой части российского населения, а уже в 2012 г. средний класс превратился у вас в гигантскую, неодолимую и беспощадно мощную силу, нацеленную на социальные преобразования и диссидентство. Тем не менее, у вас каким-то образом выходит, что человек, под руководством которого столь резко усилилось влияние среднего класса, оказывается неудачником, безжалостная диктатура которого подавляет индивидуальную инициативу? Вы себя слышите?
159
http://www.worldaffairsjournal.org/article/fascistoid-russia-whither-putin%E2%80%99s-brittle-realm
162
163
167
https://scrutin.diplomatie.gouv.fr/portail/client_parent_window.html?siteLanguage=fr &electionEventId=ff808081375af8e201375b0003ec0008