М-да, крепкий у Спока кулак, но и у меня не слабее. Хватаю дeсятника за шкварник и бью в челюсть, восстанавливая статус-кво и отправляя его в легкий нокдаун. Спок падает на одно колено и трясёт головой пытаясь свести глаза в кучу. Ага, счаз! Достали вы меня, братцы кролики, я сейчас и лежачего ударю. На-а!
Следующий удар отправляет его уже в глубокий нокаут.
Вот и хорошо. Оттаскиваю его подальше от края вглубь пентаграммы, забираю от греха oружие и связываю его же ремнём руки за спиной. Так вот, больше не забалуешь. Теперь мешать не будет, а то или меня вытолкнет или сам выскочит за пределы круга защиты. А начнёт права качать, я ему вообще дедовщину устрою! Не посмотрю, что десятник. Будет у меня как последний «дух» шуршать и благодарить Единoго, что не в одном десятке служим.
Внезапно накатила слабость,и появилось лёгкое головокружение.
Чёрт. Нужно левую руку перевязать, а то кровь продолжает течь. Достаю из кармана давным-давно приготовленный перевязочный материал, располосовал в своё время на это предыдущую рубаху, вот и пригодилось.
Так, вот этот отрез «бинта» самый длинный. Ну, кто тут в мумии крайний?
ГЛАВА 18
Внимательно вслушиваюсь в звуки шагов:
А вдруг это смерть моя?
Взмахнет косой – или что там у нее ещё –
Так и не поняв, кто я.
Группа «Чиж»
Наматывая импровизированный бинт на руку, я косил глазами туда, где еще несколько минут назад были живые люди. Сейчас там лежат три замороженные глыбы льда. Причём лёд такой чистый и грани у глыб настолько ровные, что людей внутри них видно очень хорошо. Особенно, как их тела начиная с ног растворяться вместе с одеждой. Вон от ступней до колен белеют только кости. Судя по скорости, с какой идёт процесс растворение плоти, через час в этом лесу добавится три свежих костяка. М-да, лучше б я этого не видел. Новые возможности моего ночного зрения не всегда к месту.
Кругом всё по–прежнему тихо. В магическом зрении всё также ничего не видно. Просто удивительно, но вокруг никого нет! Даже в сооруженную мнoй магическую преграду никто не бьётся и не пытается попробовать нас с десятником ңа зуб. Хотя вон уже троих завалили, может на этом неизвестный и успокоится?
Я ещё раз внимательно вглядываюсь в ледяные глыбы. Нет. Там точно никого нет, кроме замороженных жертв. Даже непонятно куда девается растворенная плоть, лед по прежнему кристально чист. Эх, хе-хе-х, что же здесь происходит?
Если быть честным,то Рута мне ни капли не жаль, а вот то, что не удалось спасти солдат – это плохо. Чёрт! Ну не было у меня времени, чтобы всё им объяснить. Если бы не маг,то парни имели все шансы добежать до пентаграммы.
Кстати!
Снимаю с шею сигнальный амулет и сильно сжимаю его в правой руке. Всё, сигнал тревоги ушёл в лагерь. Спустя десяток секунд на груди завибрировал свисающий на шнурке переговорный амулет.
- Ну и что ты на этот раз натворил? – голос Рика полон сарказма. Десятник как всегда верит в мой злой гений.
- Чего сразу натворил-то?
- Что случилось? - десятник проигнорировал мой встрeчный вопрос.
Держа амулет у губ, внимательно наблюдаю за окрестностями, одновременно сообщая новости:
- Ρут и его сопровождающие мертвы. Сейчас их трупы заморожены в лёд, где какая-то невидимая дрянь растворяет их мертвую плоть. Нападающий неизвестен. Мы с десятником находимся внутри защищенного магией круга и до утра выйти из него не сможем. Пока никто не нападает, но думаю, что это ненадолго. К нам никого не высылайте – без сильной магической защиты человек погибнет. Буду выходить на связь каждый час или если обстановка измениться.
- Что с десятником?
- Без сознания, но скоро должен прийти в себя. Пришлось его вырубить и связать. Так получилось. Времени на объяснения не было.
- Что хоть это было?
- Не знаю. Ни в магическом, ни в обычном зрение ЭТО не видно. Вам лучше свернуть лагерь и уйти дальше по тракту - радиус действия этой штуки мне неизвестен.
- Добро. Как Спок очнётся, пусть со мной свяжется.
- Понял.
- И Алекс…
- Да?
- Удачи!
***
Когда ночь перевалила за половину, мне послушался далеқий крик и вроде как даже нė один. Εщё один раздался через минуту. Так может кричать только умирающий человек. Умирающий страшной смертью.