Вместо пятиэтажек и разрисованных гаражей теперь тут высились одинаковые многоэтажки, и повсюду что-то строилось и достраивалось. С высоты смотреть на стройку было интересно. Она походила на лабиринт. Но интересно Тиму было первые два дня. Потом наскучило. Тем более, что мама не разрешала уходить далеко от дома, и Тим досконально изучил доступный ему кусок Задорожной улицы снизу, - когда днём прогуливался вокруг дома, - и сверху, из окон новой квартиры. Поэтому сейчас Тим просто размышлял. В сентябре он пойдет в пятый класс новой школы. Как там будет с постоянными друзьями? Тиму они очень нужны. До переезда в новую квартиру Тим с мамой то и дело перебирались с одной съёмной квартиры на другую. Тимке приходилось менять школу несколько раз в год. Постоянные друзья в таких условиях не заводятся. Поэтому на новую школу Тим возлагал очень большие надежды.
Школу строили как раз напротив. Днём там было шумно, всё стучало, тарахтело и гудело, и строители укладывали блоки, смело повиснув на стенах как скалолазы. Башенный кран двигал длинной стрелой вверх-вниз, вправо-влево. А сейчас, ночью, он замер и стал похож на гигантскую спящую птицу с длинной шеей. Над стрелой-клювом, едва заметная, блестела крошечная звездочка. Она голубовато мерцала на фоне чернильного неба. Тим давно приметил звездочку и, сам не зная почему, всё время возвращался к ней взглядом. Наверное, оттого, что больше смотреть-то и не на что: обширная плотная дождевая туча заполонила собой всё небо, от края, до края. Тим вздохнул: это значит, что завтра придется весь день сидеть дома.
Дверь тихонько скрипнула и мамин голос за спиной заставил Тима обернуться.
- Тимофей, опять на подоконник забрался? Ну-ка, слезь немедленно! -велела мама строго. Ей очень не нравилось, когда Тим куда-нибудь забирался. Тиму же очень не нравилось, что мама до сих пор относится к нему, как к маленькому. Но приходилось терпеть. Во-первых, мама - детский врач. А во-вторых, такое бывает с мамами, которые растят детей одни.
Поэтому Тим послушно спрыгнул с подоконника.
- Вот умница, - одобрила мама. - И давай-ка укладывайся спать. Ты обещал завтра покончить с коробками. Она подошла, поцеловала Тима в висок, мягко улыбнулась и ласково убрала длинную прядь с его лба.
В этот момент стало очевидно, что мать и сын похожи друг на друга как две капли воды. Такие же карие глаза у обоих, такие же каштановые волосы. Только у мамы они тщательно уложены, а у Тимки топорщатся во все стороны и вечно лезут на глаза. Даже привычка покусывать нижнюю губу в минуты раздумий была у них одна и та же. Только Тим, в отличие от матери, никогда не раздумывал подолгу. Когда его озаряла какая-нибудь идея или догадка, он откидывал со лба длинную каштановую прядку и шел искать кого-нибудь, кто готов был немедленно его выслушать. Сейчас идей у Тима никаких не было, поэтому он просто сказал:
- Спокойной ночи, мам.
- Спокойной ночи, сынок, - ответила мама и вышла.
Тим еще раз взглянул на маленькую звезду. Она дрогнула, будто подмигнула ему, и исчезла. Больше наблюдать в окно было решительно не за чем, и Тим отправился спать.
Тень у школьного забора шевельнулась, выпрямилась и двинулась в сторону двадцатиэтажного дома на Задорожной улице. Чёрный человек отлично знал, что будет дальше. «Меня не проведешь!» - мысленно усмехнулся он, и исчез в ночи так же внезапно, как и сияющая точка.
Утром Тима разбудил шум стройки, но вставать ему не хотелось. Уткнувшись лицом в подушку, он накрылся одеялом с головой в надежде урвать у сна еще немного сладких минут. Всё напрасно - мама на кухне вовсю гремела посудой. Кухня была за стеной, и казалось, будто мама стучит ложкой по тарелке прямо у Тимкиного уха. За окном дозревала дождевая туча, было серо и уныло. Тим вспомнил, что сегодня ему предстоит очень скучный день: в полном одиночестве придется разбирать оставшиеся коробки с вещами. Зато вечером, когда мама вернется с работы, они отправятся в новенький торговый центр, закажут пиццу, мороженое, а потом пойдут смотреть кино. И никакой дождь их не остановит! Но какой смысл думать о вечере, когда и день-то еще толком не начался!