Старый путник поднял крышку чемодана. Тиму стало ужасно любопытно, что же там хранится, но с того места, где он сидел, увидеть ничего было нельзя. Эрмир выудил из недр чемодана толстенький фолиант, слегка хлопнул ладонью по обложке, вызвав облачко пыли, и вручил Тиму.
-- Вот, юноша, бери и пользуйся.
-- Большое спасибо, -- поблагодарил Тим, и с благоговением принял книгу. Тяжелая. На потертой обложке с трудом можно было разглядеть затертые рисунки: пару ботинок, бородатого путника с посохом, над протянутой ладонью которого горел огонь, -- путник частично не сохранился, -- какие-то мешки, сумки, части растений и местами стертый замысловатый узор, обрамляющий все эти картинки. В центре обложки, однако, довольно сносно читалось:
Заклинанiя и другiе виды путеходнаго чародъйства
Тим осторожно перевернул несколько листов. Несмотря на старинную орфографию, он понимал слова. Конечно, надо будет привыкнуть ко всем этим ижицам и ятям, к витиеватым буквицам, но всё же это не вселенга.
Тим обрадованно прижал книгу к груди.
-- Спасибо, спасибо вам большое, -- еще раз с чувством произнес он.
Эрмир улыбнулся, взгляд его потеплел:
-- Рад, что тебе понравился мой дорожник. Береги его, Тим. Он не раз выручал меня в пути.
-- Я буду, буду беречь, обещаю, -- закивал головой Тим.
Эрмир мягко опустил руку на его плечо и сказал:
-- Ты -- настоящий путник, Тим. Ты растерян и боишься, хотя и не показываешь этого, но у тебя есть чувство дороги, смелость, благодарность и любопытство. Никогда не забывай об этом, по какой бы дороге ты не шел. Скоро ты покинешь эту развилку, и мы никогда больше не увидимся, но я буду вспоминать о тебе, сынок. Буду помнить о юном путнике, которому удалось вернуться из обочины.
-- А почему мы никогда не увидимся? -- спросил Тим, глубоко тронутый словами Эрмира. -- Я бы с удовольствием еще заглянул к вам в гости.
-- О, это было бы чудесно! Но такое вряд ли возможно. Дороги слишком часто меняются. Панта рей, как мы, путники, говорим. Всё меняется, и ничего не остается прежним. Есть только одно место, где путники могут повстречать старых знакомых -- Град-на-Перепутье.
-- А вы там бывали?
-- Бывал, сынок. И не один раз. Если доведется тебе туда попасть, загляни на Пряную улицу. Там меня должны помнить. Там растет дерево руш -- родной брат того, что я вырастил здесь.
-- А мы с Энки как раз идем в Град-на-Перепутье, -- сказал Тим.
-- Тогда я советую тебе раздобыть колючих веток крока. Здесь-то он не растет, как я ни пытался посадить. А в Граде его целые заросли. Возьми ягоды руш и высуши их над огнём. И каждый раз, когда будешь заваривать, вспоминай старого Эрмира и эту маленькую развилку, -- попросил старик. -- Видишь ли, Тим, истории о путниках пересекаются чаще, чем сами путники. Я уверен, что когда-нибудь услышу хороший рассказ о тебе от здешних гостей. Тогда я гордо кивну и скажу: да, встречал я этого юного путника, угощал его за своим столом. Ну а ты, Тим, в свою очередь, расскажи обо мне на Пряной улице, мол, жив еще Эрмир, в добром здравии, шлет вам привет.
-- Я найду Пряную улицу, я обещаю, -- кивнул Тим. Ему стало грустно от слов Эрмира. Печально, если каждый раз придется навсегда прощаться с теми, кто тебе нравится. С такими мыслями он вышел из дома старого путника. Спустился по ступеням и поискал глазами Энки. Но того нигде не было видно. Тогда Тим прижал к груди дорожник и решил уединиться в укромном местечке, чтобы спокойно рассмотреть ценный подарок и поучиться создавать висячие костры. Для начала. И, если удастся, что-нибудь еще. Найти такое место оказалось непросто: развилка была совершенно ровной, без возвышенностей или впадин, путники сновали туда-сюда, запускали салюты из искр или сидели группами у висячих огней. Поскольку естественных неровностей рельефа не оказалось, Тим принялся высматривать искусственные, и вскоре обнаружил высокую кучу мелких камней. Наверное, ее приготовили, чтобы замостить новые дорожки. Тим отправился туда, зашел за кучу и уселся по-турецки прямо в пыль, стараясь не делать резких движений, ибо мелкие камешки осыпались сверху вниз от малейшего колебания. Он раскрыл книгу на странице содержания и принялся высматривать нужное заклинание, продираясь сквозь сплошные яти и еры и не сразу угадывая привычные буквы в старинном начертании.