Он как раз пытался прочитать слово «огневидный», когда его носа достиг тошнотворный запах. Воняло так, словно поблизости догнивали остатки дохлой рыбы. Тим захлопнул книгу, зажал нос и вскочил на ноги, ища глазами источник дурного запаха. И в нескольких шагах от себя увидел чумазого мальчишку в оборванной одежде. Запах шел от него.
Мальчишка был примерно одних с ним лет. Он нагловато лыбился, глядя в упор на Тима. На пятнистом от грязи лице блестели живые глаза. Грязные волосы, цвет которых определить было совершенно невозможно, торчали нечесаной копной над сильно оттопыренными ушами - Тим в жизни не встречал таких лопоухих. Одет мальчишка был в домотканную рубаху когда-то белого цвета, коротковатые обтрепанные штаны и грубые, но целые башмаки. На боку болталась мятая матерчатая сумка, вся в пятнах, о происхождении которых не хотелось даже думать.
На небольшом расстоянии от головы грязнули качалась зеленая искра, будто её тоже слегка подташнивало от запаха. Этого мальчишку Тим среди путников раньше не видел.
Пока Тим размышлял, что делать дальше: убежать подальше, не разжимая носа, или всё-таки выяснить, что надо незнакомцу, тот, продолжая в упор смотреть на Тима, запустил руку в сумку. Порывшись в ней, он достал оттуда что-то темное, размером с небольшую сковородку. Запах усилился.
Мальчишка вдруг резко протянул Тиму вонючую штуковину. Тим инстинктивно отшатнулся, привалившись спиной к каменной куче и, не удержавшись на ногах, съехал вниз на пятой точке. Град камней посыпался на него сверху. Но уже через миг он вскочил на ноги, оторопело глядя на чумазого незнакомца. Тот по-прежнему ухмылялся. В протянутой руке, -- Тиму удалось теперь хорошо рассмотреть, -- он держал что-то похожее на панцирь черепахи, только черный и шипастый.
-- Смотри, что у меня есть! Пансыр когтехвоста, -- похвастался мальчишка. Голос у него оказался сиплым и грубым, как будто он навсегда простудился. -- Правда здоровский? Хочешь посмотреть?
Тим не хотел.
-- Э-э... Спасибо большое. Он немного... пахучий. Зачем он тебе?
-- Надо! -- деловито ответил мальчишка и, помедлив, вернул-таки «пансыр» в сумку. Запах, к облечению Тима, немного утих. -- А ты что, забоялся, да?
-- Нет, но это было немного... неожиданно, -- признался Тим.
-- Не боись, он сдох давно. Мы с Румпером видели много таких на берегу, когда через последнее место проходили. Они, когда живые, то кусачие. Если такой цапнет за ногу, то нога распухнет и будет долго болеть.
-- Румпер -- это твой друг? -- неловко осведомился Тим, совершенно не понимая, о чем говорить с этим оборвышем. Абсолютно ясно, что светской беседы не получится.
-- Да нет! -- махнул рукой обладатель вонючего когтехвоста, чем бы это ни было. -- Он чутка взрослый, чтобы дружить со мной. Мы так, ходим вместе по разным местам. А я -- Фаро, -- сообщил он без всякого перехода.
-- Я Тим.
Оба замолчали. Тим был раздосадован тем, что ему помешали осваивать заклинания. Фаро не знал, о чём еще говорить, и стоял, засунув руки в карманы и с независимым видом перекатываясь с пяток на носки.
-- Ну ладно, пошёл я, -- наконец сказал он. -- Еще увидимся.
Тим снова взялся было за книгу, но ему мешал запах, который остался после невесть как давно сдохшей твари.
Вздохнув, он закрыл книгу, поднялся и пошел прочь от каменной кучи разыскивать Энки. Путников прибавилось. Может быть, пока они с Энки угощались у Эрмира, прибыли новые. Наверное, чумазый мальчишка с этим Румпером были как раз из них. Большинство путников устраивалось вдоль тропинок и вокруг площади. Тим то и дело отвечал на их приветствия. Путники зажигали висячие костры, усаживались вокруг. Как заметил Тим, удобства им были не нужны, никто не страдал от отсутствия комфорта. Путники весело переговаривались, то тут, то там раздавались взрывы заразительного хохота. До Тима доносились обрывки разговоров. Часто слышалась иностранная речь. А может быть, это и была вселенга. Энки бы сразу определил. Но где же он?
Вновь завоняло дохлой рыбой. О нет, только не это! Тим посмотрел по сторонам и -- точно, в нескольких шагах позади увидел своего недавнего знакомца, Фаро. Тот стоял, прислонившись к свае одного из домов, и делал вид, что не замечает Тима. С некоторых пор Тим стал нервничать, когда его преследовали. А то, что мальчишка шел за ним, сомнений не было. Что ему надо?
Тим еще побродил по развилке, пытаясь разглядеть среди путников Энки. И каждый раз запах выдавал Фаро, который всегда оказывался неподалеку, но делал вид, что прогуливается сам по себе. Заметив, что Тим на него смотрит, он начинал изображать страшную заинтересованность своими ботинками, или, заложив руки за пояс, насвистывая, глядел наверх, будто разглядывал несуществующие звезды. А то принимался деятельно рыться в своей сумке. Тиму вся эта конспирация ужасно надоела, и он уже хотел было сам подойти к Фаро и спросить, что ему надо, как вдруг его окликнули: