Я ощутила на своем плече слабый поцелуй. Адриан, все это время обнимавший меня сзади, спросил:
— Ты в порядке?..
— Какой, нахрен, здесь может быть порядок, — глухо отозвалась я.
Мне была приятна близость вампира, но останься у меня силы, я бы вырвалась из его рук. Слишком еще ярки воспоминания о Каиновых путах.
— Что это было?
— Демон по имени Асвель только что отправил в ад души, что скопил Старейший, и сам отправился туда же. Надеюсь, навсегда.
Больше вопросов вампир пока не задавал, но это был лишь вопрос времени. Но нужно ли мне теперь отвечать?.. Отныне я вольна разорвать контракт и навсегда исчезнуть из его жизни.
Мы лежали и терпеливо ждали, когда к нам вернется зрение. В зале стояла абсолютная тишина. Амелия, вероятно, или мертва, или еще не пришла в себя. Что ж, если она выжила и собирается стать для нас проблемой, я помогу ей отправиться к любимому Озахару.
Если мне хватит сил встать.
— Странно… — пробормотал вдруг Адриан.
— Что именно ты находишь странным? — уточнила я.
— Я уже чувствовал что-то вроде этого, когда лежал в саркофаге, но тогда не смог сосредоточить свое внимание… Мой амулет из оникса, который связан с Деви через кровь… Как будто со мной пытаются связаться… Как будто она… не так далеко.
— Или… Очень близко, но слишком обессилена, чтобы установить связь? — предположила я, криво усмехнувшись.
В конце концов, мы лежали около нескольких гробов, в которых держали вампирских преступников. Мое предположение просилось само собой, хотя смысл перевозки заключенной именно сюда пока оставалось загадкой.
Адриан вскочил и кинулся открывать саркофаги. Одна за одно крышки скользили вбок, но приоткрыв очередной гроб, вампир бросался к следующему.
Я с огромным трудом встала, подошла к одному из них. Пятна перед глазами уже исчезли, и я увидела темный пепел, в котором поблескивала толстая цепь, вроде той, которой сковывали Адриана. Здесь явно испустил дух кто-то из кровососов, но разве от жажды они могли умереть?.. Ничего не понимаю.
Сдавленный крик Адриана заставил меня подорваться к саркофагу, перед которым он застыл.
Бледная, до сухости худая, в нем лежала Деви. Она слабо шевелила губами, не в силах выдавить и слова. Ее волосы и кожа посерели, а на воротнике рубашки возле горла расплывались засохшие пятна крови.
— Он пил их, — простонал потрясенный Адриан. — Старейший выпивал тех, кого приговаривали к заточению, их ему наверняка поставляли Древнии… Он все это время питался кровью себе подобных!…
Вампир развернулся и со злобой пнул пустой гроб неподалеку.
Мы спустили каменную крышку и вытащили вампиршу из саркофага. На вес она оказалась не тяжелее худощавого подростка.
Адриан бережно размотал цепи, и крепко обнял освобожденную Деви. Та беспомощной завалилась в его объятья.
— Дай ей своей крови, — посоветовала я очевидное. — Ей она действительно нужна.
Вампир бросил на меня обжигающий взгляд, но через мгновение уже прокусывал себе запястье.
Я вздохнула и с трудом побрела к трону. Тело катастрофически нуждалось в покое, но что-то по-прежнему тянуло меня туда.
Возле колонн чернел большой выжженный круг, в центре которого ранее были Асвель и Старейший. Теперь на их месте большой кучей оказались свалены какие-то мелкие, еще тлеющие угольки.
Сердце выдало несколько сбивчивых ударов. Вампиры после себя оставляли лишь пепел.
Я подошла ближе. Села на колени и докоснулась до крайнего уголька. Он оказался обжигающе горячим.
— Асвель… — потрясенно прошептала я.
Демон не будет меня больше искать. И он не достиг ада. Асвеля больше нет, его сущность стерта, он исчез навсегда.
Я громко расхохоталась. Лилит обманула всех нас. Судя по случившемуся, передачу стольких душ, должно быть, не выдержал бы ни один демон. Уж кто как Нечестивейшая мог это знать.
Неугодные должны были перебить друг друга, а сильнейший — стать грудой угольков. Изменило бы что-то мое участие в передаче, или, объединись даже мы все вместе, все равно бы погибли?.. Ответ могла знать только Лилит. И вряд ли она действительно готова была рисковать, и давать шанс низвергнутым ею демонам.
Мне стало дурно. Я встала, только чтобы осесть на ступеньки. Глаза против воли наполнялись влагой.
Разве можно винить мать демонов в вероломстве?… Разве имеет смысл оплакивать заклятого врага?… Я коротким движением стерла слезы.
— Озахар мертв? — тихо спросили меня.
Я подняла глаза и увидела Амелию. Она одной рукой держалась за окровавленный бок, а второй — за колонну.