С точки зрения всякого иудея, сравнимого с эпикурейцем саддукея, стоика фарисея и даже безропотного, пифагорейски философствующего ессея, третьим мог быть только Иисус Христос – человек из Назарета, наделённый, вероятно, редкостно большой, а может, даже исключительной по своей силе биоэнергией и потому принятый людьми за сына божьего. Они не знали, что это такое, биоэнергия, и он сам, судя по всему, не знал, но чувствовал и ведал то, что не дано чувствовать и ведать другим.
Многозначна по своим свойствам биоэнергия, о которой и в наши дни мы мало что знаем. Поэтому тот, кто носит её в себе и осознал, какая она в нём хоть в одном из своих качеств, в мыслях и поступках должен быть осторожным. Она способна исцелять ближних и даровать владеющему ею прозрение, но может также приносить вред другим и внутреннее опустошение тому, кто ею злоупотребляет или берёт мзду за использование Природой ему дарованного. Я имел возможность удостовериться в этом, и потому, перечитывая Тору, мне кажется, отчасти сумел разглядеть некоторые зёрна, утонувшие в плевелах, рассыпанных щедро вокруг библейского Моисея. Ему, несомненно, были известны многие таинства египетских жрецов и он умел читать опять-таки некоторые скрижали Природы. О том говорит его жезл, пробивающий в скале выток роднику. Кроме жезла в мощной деснице, в левой руке у него непременно был прутик лозы. Удивительное, наверное, для непосвящённых свойство ивовой лозы «чувствовать» воду было известно и нашим далёким пращурам...
Я не хулю его, Моисея, он желал своему народу добра, но не соизмерил, не мог, должно быть, соизмерить, сколько семян его добра прорастут злом.
Родственник Уриэля, сгоревший на костре, был, что тоже несомненно, испанским марраном, крестившимся из страха перед католической инквизицией, но оставшимся верным иудейству, хотя раввином и богопротивным саддукеем.
Но напрасно страдал он сердцем, если и был саддукеем, ибо сказано: «... разрешается, чтобы человек (еврей) играл роль вежливого по отношению к неверному (гою) и уверял, что любит его; такое допускается, когда человек (еврей) в этом нуждается и боится гоя (нечеловека), иначе он согрешит», поскольку «обманывать неверных (акумов и гоев) дозволяется» (Kad. hak. f. 30,1; Tr. Lotu, f. 41,2). Сказано о евреях, но никакого исключения не сделано для саддукеев.
Уриэль выступил в своей книге и против фарисейства раввинов и не миловал саддукеев, потому его, как Спинозу, и объявили «отпавшим евреем», что, согласно Талмуду, – тот же смертный приговор, ибо сказано: «Тот, кто пренебрегает словами раввинов, повинен смерти» (Тr. Erublu, 21,2). Поэтому, спасая свою жизнь, они и были вынуждены постоянно скитаться и всюду жить затворниками.
От Уриэля отвернулась вся его ближайшая родня. Он не мог, как и Спиноза, жениться, не мог во всём мире найти пристанище, чтобы обрести хлеб насущный и покой. И, спустя пятнадцать лет, воля, которая казалась ему такой непреклонной, ему изменила. Рассеялась тень человека, носившего в себе гордость. Гордость – гордыню за душой он не держал.
Уриэль решился на страшное, сопряжённое с немыслимым для людей любой иной расы и национальности испытанием: покаяние в синагоге. Пришёл сам, без принуждения. Произнёс во весь голос, как положено по ритуалу, составленные в чёткие фразы слова покаяния. Составил он его тоже сам. Добровольно принял все муки и позор.
Ошибка Уриэля в этом была велика. Должен был предвидеть, поскольку знал, но, вероятно, недоучёл.
Родня по-прежнему его не признавала и не возвращала ему его имущество, на улице ни один соплеменник с ним не здоровался, натравленные отцами еврейские мальчишки его везде преследовали и оплёвывали.
Так продолжалось семь лет – о, эта способность сынов Израиля придавать заимствованным у кого-то определениям и даже цифрам, полученным при здравом размышлении ума, смысл и значение совершенно иные, нередко мистические[6]!
Через семь лет, день в день, совет раввинов Амстердама вынес приговор: Уриэля Акосту необходимо подвергнуть новому раскаянию, ибо сказано: «Грешить дозволено, если грех совершается тайно» (Kiddusch, 40,1). Следовательно, никакой нормальный человек (еврей) сам признаваться о тайных грехах своих не станет. Уриэль же при первом своём покаянии говорил о многом, о чём в его мерзкой книге нет ни слова. Но умом он не повреждён, иначе прочитать весь Талмуд и написать о нём свою поганую книгу не смог бы. Отсюда ясно, что он не каялся, а злостно лгал, издевался над всеми, кто его слушал. Поэтому раскаянию он подлежит вновь, принудительному.
6
Первая библейская книга Бытие скомбинирована авторами Библии из отрывочных сведений, взятых из древнейшего восточного эпоса, как это видно теперь из глиняных «таблиц», на которых на четырёх древневосточных языках – шумерском, аккадском, хурритскои и хеттском – записана клинописью «Песнь о Гильгамеше» – «Песнь о Всевидавшем», примерно на 1000 лет старше «Илиады», только имена в Библии заменены на израильские. Число дней, в течение которых бог якобы создал мир и лёг почивать, у шумеров не названо, нет их и в дошедших до нас наиболее древних отрывках Библии. Но когда иудеи переводили его на греческий язык и узнали от греков, какое большое значение те придают цифре семь (речь о семи цветах радуги, обозначающих семь существующих в Природе творческих принципов), они поделили деяния бога на семь дней. Так возникла будто бы библейская неделя. Смысл же этого слова греки, в свою очередь, заимствовали у скифов (современное украинское «недшя» – «воскресенье» от нашего дохристианского «нiдiласмосiа» «не делаем», то есть отдыхаем, а украинский «тыждэнь» – «неделя» от «тужднемосуа» – «дни, когда тужимся», то есть работаем). У древних израильтян цифр вообще не было никаких, они обозначались буквами. Поэтому каждая буква у них имеет числовое значение, и потому четвёртая библейская книга Торы носит странное для нас название – «Числа», как непонятна непосвящённому и составленная из отдельных слов частей фраз Торы средневековая еврейская книга «Симфония», для прочтения которой нужно сначала обозначить все буквы их числовым значением, тогда по сумме чисел в как будто бы бессмысленно составленных фразах откроется определённая логика, и мы получим то или иное понятие. Собственно, мы имеем тут дело с одним из элементов так называемой каббалы, само название которой, если перевести буквально, означает «полученное», но вообще это такая мудреность, которую нужно изучать специально. Не случайно это слово употребляется у нас в значении «поневолить – закабалить». Создателям каббалы, вероятно, казалось, что постигнуть их способ выражать свои мысли никто из простых смертных не сможет. Самомнение всегда ложно.