— А кто забудет прошлое, тому оба глаза! — не унимался Ибрахан. — Прошлого забывать нельзя. Жизнь — великий учитель. Нам с тобой, зятек, она поставила двойки. Скажи-ка, милый, как жить-то будем?
— Мудрые слова вы сказали, дорогой тесть! — захныкал Булат. — Жизнь — она мучит, но она и учит…
— Где работать собираешься?
Булат, еще не так давно блестяще игравший роль рыкающего льва, мгновенно преобразился в покорного ягненка, послушного, робкого, едва только начавшего ходить со стадом. Он не стремится к высоким должностям. Ему бы скромное, тихое местечко, будет вести себя тише воды, ниже травы. Ему многого не надо. Был бы честно заработанный кусок хлеба, да любимая жена рядом, и любимые родители…
— Ну что ж, желаю тебе удачи! — прикрывая ладонью зевок, произнес Ибрахан и, на ходу раздеваясь, направился в спальню.
Ему хотелось поскорее забыться и исцеляющим сном заглушить острые впечатления дня.
Но сон не принес Ибрахану избавления от терзавших его дум.
Как быть с Булатом? Уговорить его уехать в другой город? Тогда с ним уедет и Минира. А этого не допустит Ямбика, она не переживет разлуки с любимой доченькой. Да и сам Ибрахан только на словах мог посоветовать дочери поехать на новостройку?
Как отпустить от себя единственную дочь?
Устроить Булата куда-либо в Яшкале? Но кто примет его с подмоченной репутацией? Взять его к себе в промкомбинат на техническую должность? Это значит — дать недругам и злопыхателям повод для досужих разговоров и сплетен. Навешают собак, не отобьешься потом ни за что.
Ибрахан долго ломал голову над этой казавшейся ему неразрешимой проблемой и не мог прийти ни к какому определенному выводу. Кто бы мог дать ему дельный совет? Прежде всего, разумеется, сам Булат. И Булат посоветовал.
— В моих поступках даже генеральный прокурор не найдет состава преступления. Меня могут упрекнуть в том, что я, дорогой тесть, будто бы пожелал погреться около вас в лучах славы. Допустим на одну минуту, что это так. Найдите мне в уголовном кодексе, который я знаю наизусть, параграф или примечание к нему, карающее за славолюбие. Ставлю тысячу рублей, которых у меня пока нет, что такого пункта в уголовном кодексе не найдете! У нас с вами, если вы себя уважаете и если вы мне хоть чуточку верите, есть один выход — пойти к Аксакалу и как на духу поговорить с ним о моем возвращении, рассказать, что я искренне раскаиваюсь, что мое сокровенное желание — честным и добросовестным трудом на пользу общества загладить свою невольную вину.
Ибрахан внимательно выслушал зятя и сказал:
— Ой, Булат, Булат! Почему твоя пока еще не совсем седая, но уже многодумная голова не всегда повернута в нужную для нас сторону? У тебя не голова, а настоящая сберегательная касса всяких ценных идей и начинаний.
— Спасибо, дорогой папаша, за теплые слова в мой адрес.
Ибрахан побывал у Аксакала и выложил откровенно все обстоятельства, связанные с возвращением Булата в Яшкалу.
Ибрахан собрал у себя в кабинете управленческий аппарат и инженерно-технических работников и поставил на повестку дня один вопрос: «Заявление Булата Барыева о приеме на работу в промкомбинат».
— Я мог бы, — заявил Ибрахан, — своей властью отдать приказ о зачислении товарища Барыева на работу. Но тут есть два обстоятельства. Фамилия Барыева упоминалась в фельетоне «Пузыри славы», который многие из вас, наверное, читали. К слову, в фельетоне товарищу Барыеву ничего незаконного не инкриминировалось. Его поступки не подсудны. Вместе с тем я не могу единолично оформить его прием на работу, поскольку он приходится мне родичем. И чтобы потом не обвинили меня в семейственности, я выношу этот вопрос на совещание нашего актива. Как мы решим, примем или нет?
Слово взял Факай.
— У нас каждый гражданин имеет право на труд. Булат Барыев не лишен этого права. Паспорт, трудовая книжка у него в порядке. Если мы примем его к себе в комбинат, то коллектив берет его как бы на поруки, то есть обязуется его перевоспитать, поможет освободиться от недостатков, за которые он подвергся критике в известном фельетоне. — И, обращаясь к Булату, спросил: — кем хотите у нас работать?
— Кем угодно. Согласен на любой участок. Самый трудный. Даю слово работать честно, по-ударному, перевыполнять норму.
Поскольку желающих выступать больше не было, тут же в кабинете Ибрахана главный инженер Альмухаметов подписал приказ о зачислении Б. Барыева в производственный цех формовщиком кирпича. Так начался новый этап в жизни Булата — неистощимого фантазера и комбинатора.
Добровольной явкой в Яшкалу, в дом Ибрахана, он сам приговорил себя к бессрочным исправительно-трудовым работам…