Ибрахан уступил. И тогда Булат стал разжигать костер для новой каши.
По приглашению Булата Шагей-бабай пожаловал в комбинат по-праздничному одетый, свежевыбритый, с тщательно остриженной каемкой бородой, освеженной одеколоном «Кармен». О прошлом, словно уговорились, ни слова.
— Итак, будем работать?
— Будем, — бодро ответил старик.
Булат провел с бабаем разъяснительную работу.
— У вас, уважаемый, хоть вы и в годах, котелок варит, — похвалил Булат. — А теперь вы должны осознать, на какой важный, можно сказать, участок вас выдвинули. Да станет вам известно прискорбное обстоятельство: в продаже нет скалок. Как на это посмотрят на Западе? Подумать только: Красноярскую ГЭС, крупнейшую в мире, построили, космос освоили, а с копеечной скалкой, выходит, не справились! Так ли это? Нет, справимся и со скалкой! И сделаете это вы, уважаемый Шагей-бабай! Вы со скалками выходите, так сказать, на передовые позиции! Вот как это понимать надо!
— Ты меня не агитируй. Я и без тебя соображаю, что к чему в мировом масштабе…
Булат объяснил старику немудреное устройство станка и несложный технологический процесс изготовления скалок: бригада рабочих будет подавать ему заготовки из чурок, а он, снимая стружку, обтачивая чурку до нужного размера, станет выпускать скалки.
— Приходите завтра, проведем пробный эксперимент!
— Зачем завтра, когда можно сегодня, — сказал Шагей: уж больно соскучился старик по живой работе. Быстро снял костюм, остался в одной майке и, выпятив худощавую впалую грудь, занял свой пост. Включили станок, и старик, хоть был неверующий, со словами «бисмилла!»[9] нажал педаль, и работа пошла…
Приклепленная к шпинделю округло отесанная чурка бешено закружилась. На какую-то долю секунды старик отпрянул от станка, испугавшись, видимо, невероятно быстрого вращения чурки. Не выдавая себя, быстро подвинул вперед прикрепленный к суппорту резец. Все на деле было не так страшно, как сперва почудилось бабаю. Из-под резца плавно потекла красивая сосновая стружка.
Старик сообразил, вовремя остановил станок и штангенциркулем измерил толщину будущей скалки: надо было снять еще самую малость. Через несколько секунд первая скалка, сработанная руками ветерана труда, пенсионера Шагей-бабая, стала готовой продукцией.
Старик оказался на редкость толковым, и его не много пришлось поправлять и поучать.
Назавтра Шагей пришел в цех, пожурил разнорабочих за то, что не приготовили чурок, негоже рабочий день начинать с перекура…
— Больно ты горяч! — заворчал один из рабочих. То был Уркенбай, на сей раз пока еще трезвый. Как было сказано выше, Уркенбай просился на работу в промкомбинат и устроился.
— Я, как разойдусь, работаю, как шайтан, за мной не угнаться… — признался бабай. — Не будем дожидаться начальства, давайте заготовки, не задерживай движение!..
Булату пришлась по душе такая производственная прыть и рвение пенсионера. В следующий раз он явился с секундомером в руках и прохронометрировал время, затраченное на одну скалку.
— Десять секунд! Молодец! — не скупился он на похвалы. — Но нужно еще быстрее.
— А как быстрее? И насколько быстрее? — забросал его вопросами старик.
Увы, и сам Булат этого не знал. Не знал и специально вызванный нормировщик: на изготовление скалок никаких норм не было!
— С такими нормировщиками, как ты, не то что до мировых стандартов, даже до Уфы не доберешься. Не можешь сообразить? На черенки норма есть?
— Есть! — обрадованно произнес нормировщик.
— Бери эту норму и помножь на три.
Наконец установили, что за час положено изготовлять десять скалок.
В первый день работы Шагей-бабай за восемь часов выдал «на-гора» сто двадцать скалок. Это, бесспорно, была большая трудовая победа!
Булат горячо поздравил старика:
— Вы даже не представляете, что сделали! Дело не в скалках! Хотя это тоже важно, и даже в международном масштабе. Но вы понимаете, что вы сделали для таких же, как вы, пенсионеров?! Вы доказали, что со станком могут управиться и старики! Мы немедленно сколотим из пенсионеров бригаду по изготовлению скалок. Ударную бригаду! Незачем отвлекать для этой цели высококвалифицированных специалистов.
Такую бригаду сколотили из довольно престарелых пенсионеров; к ним предъявлялось одно требование: они должны были обладать отличным зрением. Бригадиром был назначен Шагей.
Прошло несколько дней, и бригада бабая выполнила норму на двести процентов. Внутри бригады первенствовал опять-таки Шагей, который намного опережал остальных. Но не думайте, что этот рекорд дался ему просто. К концу рабочего дня старик буквально спал с лица, глаза ввалились, грудь вздымалась, как кузнечные мехи. Он обессиленно опустился на колени. Его немедленно подхватили и медленно, потихоньку, словно аргамака[10] после скачек, вывели во двор.