Думала, что назло Денису, его отцу, его желанию… Но на деле оказалось, что я делаю эти шаги к стойке регистрации назло себе. Сама себя загоняю в капкан, который через несколько минут сомкнется на моем горле, врезаясь острыми зубьями в кожу.
Я душу сама себя, придумывая идеальную жизнь с человеком, к которому не чувствую ровным счетом ничего. Да, он красив, хорош, богат и, наверное, испытывает ко мне не фальшивые эмоции, но при взгляде на него я чувствую пустоту.
Абсолютно ничего.
Это подобно просмотру рекламных афиш по пути на автобусную остановку: ярко, привлекательно, но нафиг не надо.
Мыслями я снова и снова возвращаюсь к тому идиоту, что разгромил клумбу близ загса так же, как несколько месяцев назад разгромил моё сердце.
И ненавижу.
Ненавижу себя за слабоволие и внезапное отсутствие хоть какой-то женской гордости, даже после всего, что он мне наговорил.
Мне бы собрать себя в кулак, как я делала всегда, когда жила с мамой, находясь в постоянной непримиримой борьбе с её пьянками и теми спутниками, что она за собой влекла.
Но я не могу.
Я разбита и разбросана на миллионы мелких частиц, что собрать воедино невозможно. Паззл уже не сложится, как его не лепи.
Любовь сделала меня слабой, ничтожной перед жизненным выбором. Заставила плыть по течению, хоть я и думаю, что делаю это вопреки чему-то.
Вопреки чему я выхожу сейчас замуж? Вопреки своим же устоям?
Вопреки здравому смыслу? Этот вариант больше похож на правду.
Женщина за стойкой регистрации начинает свою торжественную речь, смысл которой я не улавливаю, утопая в сомнениях.
Бросаю беглый взгляд за плечо и встречаюсь взглядом с мамиными глазами, в которых виден только один вопрос: ты уверена?
— …прошу ответить вас, жених, — выводит меня из ступора обращение к Косте.
— Да, — отвечает тот, не задумавшись ни на секунду и искренно мне улыбается.
— Прошу ответить вас, невеста, — обращается ко мне женщина и шире натягивает профессиональную улыбку.
Повисает звенящая тишина. Снова бросаю взгляд на маму, которая бегло смотрит на дверь, ведущую из этого зала.
— Невеста? — чуть нервно спрашивает регистратор.
Отступаю. Полшага назад. Еще полшага.
— Прости, — произношу одними губами растерянному Косте и направляюсь к выходу из зала.
Сопровождаемая осуждающим шепотом гостей и даже оркестра, выхожу прочь. Букет невесты потерян на одной из ступенек, но мне уже плевать на все свадебные атрибуты.
Я хочу оказаться как можно дальше отсюда. Максимально далеко от созданной мной же фальши.
Подвернутую ранее на крыльце ногу жжет болью, но я продолжаю идти, все больше переходя на бег.
Врезаюсь в массивную тяжелую дверь дворца бракосочетания и выхожу на улицу в прохладу поздней осени.
Замираю.
Сердце раненой птицей бьется в груди, когда я вижу Дениса, всё еще стоящего у внедорожника близ разбитой бетонной клумбы. Он стоит ко мне спиной, не замечая моего присутствия, курит, опираясь локтями о капот авто.
Я вижу, как трясется его рука, которой он держит сигарету. Замечаю, как он запускает пальцы свободной руки себе в волосы и сжимает так, словно вот-вот вырвет клок.
Отхожу немного в сторону, опираюсь спиной о холодную стену и вынимаю из волос фату, заколка которой мне весь день царапает макушку. Отбрасываю ее в сторону и несколько долгих секунд смотрю в спину Дениса, который всё продолжает курить.
В одной тонкой рубашке на морозе. Балбес.
Я бежала не к нему. Нет. Я бежала от роковой ошибки, и все равно оказалась рядом с ним, но он этого не видит.
Мне и не надо. Значит, так оно и должно было случится.
Спускаюсь с крыльца по боковым ступенькам. Боль в щиколотке достигает такой силы, что мне с трудом удается наступать на раненую ногу, но я продолжаю свой путь подальше от этого места. Подальше от Кости, подальше от его родственников.
Подальше от Дениса.
Промозглый холодный ветер забирается под кожу, толкает в грудь, словно пытаясь вернуть меня к тому месту, от которого я бегу.
Плотнее укутываюсь в шубку, которая ничуть не греет. Кладу ладони на животик и стараюсь сдержать слезы освобождения.
— Всё хорошо, маленький. Всё хорошо.
Я будто сбросила тяжелый камень с шеи и теперь могу почти свободно идти, если не брать во внимание непрекращающуюся боль в ноге, из-за которой не могу оказаться подальше отсюда намного быстрее.
Внезапно земля уходит из-под ног, когда меня подхватывают сильные руки и прижимают к мужскому телу, цитрусовый аромат которого я узнаю из миллиона других.