- Краска для волос.
- А зачем... а, точно, ты же скрываешься! Пресная вода или морская?
Саю вопрос поставил в тупик, но потом она, кажется, поняла, о чем он.
- Я молюсь лику Ялы.
- Я всегда путаю лики вашей Многогранной, - отмахнулся Ланерье, - синий или зеленый?
- Пресная вода, зеленые волосы, Яла, - на всякий случай Саю перечислила все.
И едва удержалась, чтобы спросить, как Ланерье отличает синий от зеленого.
- А краска какая?
- "Злокозненное дыхание слуги Окоса", - прочитала Саю название, - ну, вроде бы... черная?
- Это хорошо, зеленцу можно списать на плохую краску, - улыбнулся Ланерье, - так же? Постой-ка, "злокозненное дыхание слуги Окоса"? Не выбрасывай потом пачку, я другу покажу, он будет в восторге.
Он прошел на кухню и положил пакет с вишнями на стол. Саю, поколебавшись, сгрузила туда же и свою ношу.
- Достань из холодильника форму для льда. Ага... Воды налей... - он нащупал бутылку и с усилием вскрыл крышку.
Понюхал.
- Ага, вискарь, ясненько. Или нет. В общем, вишню в воду, воду заморозить, кубик в бутылку. Ты справишься с тем, чтобы продержалось дольше суток?
- У меня совсем немного силы Олы... но я постараюсь.
- Давай, - Ланерье потрепал Саю по волосам. - Это что! Коса из четырех прядей?!
- Да? - Саю его решительно не понимала.
Будто в его голове несколько мыслей сразу бежали, как лошади на ипподроме, и соревновались, которая первая выскочит на язык.
И ни одна там долго не задерживалась.
- Тоже такую хочу.
- Да хоть восемь, - улыбнулась Саю, - я очень благодарна за кров. Но сначала я твою гриву отмою и расчешу, идет?
- Хочу восемь, ловлю на слове. Ты закончила с бутылкой? Ну и молодец. Ох, что-то я устал... Завтра Майя зайдет, наверное, скажи, чтобы как-нибудь передала это тому мальчишке с белыми волосами... Ледяному... Лед ко льду...
- Шелеке. Это мой брат.
- А, точно. Ты поняла.
- А не вычислят?
- С чего бы? На ней же не написано, что она от тебя.
- И спрашивать, зачем такие сложности...
Ланерье устало вздохнул.
- Пригодится... наверное. Саюшка, ты же знаешь, кто такая Лаллей, верно?
- Дочь Живицы?
- Знаешь, если я вдруг решу называть тебя дочерью Лелле, ты, наверное, очень скоро начнешь чувствовать себя неуютно... Было бы проще, не будь ты с ней в ссоре... Лаллей тоже не в ладах с матерью, это если кратко.
- Прости. Эм... Она паучиха? Я плохо разбираюсь в чужих культах, мне жаль... - Саю опустила глаза.
Это было совершенно неприличное невежество. Ей стоило знать. Ее отец Верховный жрец Орехена, а она так глупо опростоволосилась... И она ждала заслуженной выволочки.
- Великая... Паучиха? - бросила она пробный камешек.
Среди богов было много "Великих".
Кажется, и тут ошиблась: на лице Ланерье явственно читалось непонимание. Но вместо того, чтобы оскорбиться, он вдруг рассмеялся.
- Великая! Скажешь тоже. Ну, ну, не куксись, никто не в обиде. У нас учат, что в ходе служения каждый для себя понимает, кто есть Лаллей. Она частенько изображается в виде паучихи - ведь, подражая матери, она пытается плести судьбы. Но делает это по наитию, и... - Ланерье почесал затылок, - как бы это сказать... Я имею в виду, что у нормальных пауков паутина упорядочена. Круги такие ровные - я ведь в детстве еще видел, я помню. Паутина обычного паука имеет смысл, имеет цель, имеет назначение... Но я никогда не встречал жизненных мух, понимаешь? Другие Лапки, возможно, смогли найти какой-то особенный смысл в той череде случайностей, с которыми столкнулись за годы своего служения, но лично я... Лично я считаю, что она просто пьяная. Пьяная Паучиха. Она плетет, как придется, и не в состоянии пройти по прямой. Ее сети - это скорее дыры.
- Но тогда... прости, что я спрашиваю, - Саю сглотнула, - я понимаю, мне бы со своей жизнью разобраться... Но... В общем... Что значит быть Лапкой?
- Лапки завязывают узелки, когда это нужно.
- И ты...
- Иногда я могу завязать такой узелок, который приведет к чему-то хорошему, - Ланерье улыбнулся снова, но на этот раз как-то странно, обнажив и верхний ряд зубов тоже, - как сейчас. И, как видишь, большие возможности - большая цена. Большую часть своей жизни я просто... делаю то, что должен. Но я всегда рад помочь кому-то с выбором. Долг - это выбор. Служение - это выбор. Я когда-то согласился... но я понимаю тех, кто отказывается, и это так же священно.
- Жаннэй говорила, что принимать служение за дружбу - оскорбительно, - вспомнила Саю.
- Для нее - да. Для нее сама идея служения всегда была врагом, с которым она боролась... на уничтожение, - Ланерье грустно покачал головой, - и от которого ей так просто не избавиться. Но для меня Лаллей - подруга, слишком невинная, чтобы понимать, что творит. Она - брошенный ребенок, и никто не учил ее плести судьбы, и вместо рук у нее Лапки со свободной волей, которые тянут в разные стороны. Поэтому я всегда говорил и говорю - да, случайности случаются, хорошие, плохие, разные. Лаллей плетет нити и от всего сердца дарит людям, неуклюже, бестолково, невпопад, но искренне - и только от тебя зависит, сможешь ли ты поймать себе муху с тем, что есть, или запутаешься сам. Ох... Сразу видно, что ты из жреческой семьи: не прерываешь, хотя я начал занудствовать...