- А когда та… шалава твоя тебя бросила, как справлялся? – допытывалась
Зина, мучительно всматриваясь в сына и не находя способов помочь ему.
- Да как… - Виктор развел руками. – Да никак не справлялся… Пил сильнее.
Потом забытье наступало. Какой уж тогда хотенчик?
- Витечка! – осенило Зину. – А пойдем на кухню, пойдем? Выпьем вместе, я
тебе секрет один скажу. Ладно, Витя?
- Какой еще секрет? – выпучился на нее сын.
- А вот пойдем-ка, - и она потащила его за собой.
Наполнили стаканы. Зина пила неохотно, через силу. Сделала три-четыре
мелких глоточка и поставила стакан, дожидаясь, пока Виктор опустошит
свой.
- Ну, и чего? Какой там секрет? – закусив и закурив, спросил Виктор.
- А такой, сынок, секрет, что пьяных мужиков бабы-то не очень любят.
361
- Да ну? А та… моя… вроде поначалу ничего, любила меня. А лакали с ней –
дай бог как!
- Так ведь я тебе про нормальных, порядочных женщин говорю, - уточнила
Зина. – А про эту ты ведь и сам сказал – шалава.
- Ну да, - согласился Виктор и опустил голову на руку. – Но ведь не пить-то я
теперь не могу, муторно очень, - пробурчал из-под руки.
- Это ничего, это пройдет, поверь моему богатому опыту, - затараторила Зина.
– Вот придешь в себя, успокоишься, все уладится. Я тебе помогу.
- Поможешь? – он поднял голову.
- Помогу, - подтвердила Зина. – Найду тебе женщину. Только надо
постараться бросить пить.
- Я вот так сразу не смогу, - возразил Виктор. – Мне надо набраться под
завязку, проспаться и медленно, не спеша отходить.
«Как конченый алкоголик!» - грустно подумала Зина, но, делать нечего,
согласилась на все условия, решив, что в крайнем случае отпоит Виктора
снотворным.
К вечеру Виктор набрался так, что не смог подняться. Зина кое-как уложила
его тут же, на полу, подстелив старый матрац и накрыв сына одеялом. Всю
ночь она поминутно вздрагивала, а уже под утро, когда занималась заря,
услышала тихий, мучительный стон. Она вскочила с кровати, бросилась на
кухню. Виктор сидел на матраце с побелевшим лицом и непослушными, как
на шарнирах, руками безуспешно пытался сбросить с себя одеяло и встать.
- Витечка, чего тебе?
- Мутит… Тошнит… - слабо простонал он.
362
- А выпить? – услужливо подхватила она и налила ему водки.
- Ага, - кивнул Виктор, взял из рук матери стакан, расплескав треть, кое-как
поднес ко рту и, стуча стеклом по зубам, выпил.
- Ну вот, сейчас станет легче, - Зина опустилась подле него. – Ты же сам
говорил – постепенно, - успокаивала его, как маленького.
Он вскоре уснул, а когда проснулся около полудня, первым делом попросил
водки.
- Витя, мы же договаривались – понемногу, - урезонила она.
- Там видно будет. Как пойдет, - выпив полстакана, с трудом ответил сын.
За весь вчерашний день, рассказывала Зина Добрякову, Виктор выпил целую
бутылку, правда, согласился поесть. Зина на радостях сварила куриный
бульон, покрошила в него сухарей. Виктор поел, выпил еще полстакана и
снова уснул.
«Он проспал всю ночь, - продолжала Зина. – А сегодня с утра началось
ужасное…»
С утра Виктора рвало. Полоскало так, что даже у Зины вся душа
выворачивалась наизнанку. Она предложила вызвать «скорую помощь» и
промыть желудок, подозревая отравление, но сын отказался. Попросил еще
водки и до самого полудня не останавливался. Когда опустела последняя
бутылка, послал мать в магазин, выпил еще полбутылки…
«Похоже, он и не думал останавливаться, - говорила Зина Добрякову. – И
тогда я решилась на крайнюю меру…»
Она мелко раскрошила три таблетки снотворного и, пока Виктор выходил в
туалет, подсыпала ему в водку. Через полчаса он уснул. Ей, правда, удалось
363
отвести его в спальню и уложить в кровать. Она просидела над ним три часа
и только потом решилась пойти к Добрякову…
- Помоги мне, - плакала она, вытирая глаза полотенцем. – Когда он
проснется… я не знаю, что еще может быть… Мне так страшно. Пойдем ко
мне…
Добряков вздохнул, выпил еще стопку и спросил:
- А сколько у него водки осталось?
- Полбутылки всего, что я покупала днем.
- Значит так, - решил Добряков. – Берем с собой еще бутылку. На случай, если, когда проснется, еще попросит. Да и нам с тобой напряжение снять…
Чувствую, что завязать у меня сейчас снова не получится.
- Но ведь мы с тобой взрослые люди, - слабо улыбалась Зина, преданно
смотря на него. – Ведь мы сможем, если надо, остановиться. Ведь сможем, Любимка?
- Не вопрос, - как-то безучастно пожал плечами Добряков и чмокнул ее в лоб.