Мать знала, что дочь не любила отца, и, уразумев намек Зины, хотела было
снова надуться, но передумала, в душе согласившись с нею.
«А ведь и правда, - решила мать. – Мертвым – земля пухом, а живым жить
надо. Особенно ей. Она у меня вон какая домовитая», - улыбнулась она, глядя
на дочь, накрывавшую на стол.
Постепенно мать оттаяла, снова стала ласковой с дочерью, и в квартире
Гвоздевых, казалось, навсегда воцарились покой и тишина.
Зина училась уже на пятом курсе, когда мать собралась на пенсию.
64
- Устала я очень, Зина, - жаловалась она дочери. – Руки уже отваливаются.
Как ты посмотришь, если я оставлю работу?
- Конечно, мама, - тут же, ни секунды не раздумывая, согласилась Зина. Она и
сама уже несколько месяцев видела, что матери все труднее и труднее рано
вставать и собираться на работу, до которой никаким транспортом не
добраться, а приходилось идти пешком километра два. Два туда, два обратно
– где ж набраться таких сил женщине, которой недавно перевалило за
пятьдесят?
- Отдыхай, мама, - еще раз сказала Зина. – Как-нибудь проживем. Скоро я
получаю диплом, устроюсь на работу, проживем.
- Тебе ведь тоже век не сидеть одной, - издалека начала мать, и Зина,
прекрасно понимая, о чем та говорит, категорично ответила:
- Если ты о замужестве, то пока такого вопроса на повестке дня не стоит.
Надо хорошую работу найти, заявить о себе, достичь чего-то в конце концов.
Я, например, диссертацию хочу написать. Какое уж тут замужество? Семья, дети – всем этим, я уверена, нужно обзаводиться потом, когда сам уже что-то
из себя представляешь.
Матери трудно было возражать ученой дочери, и она не стала спорить,
напоследок промолвив:
- А то квартира есть, жить где найдется…
- Ты моя хорошая! - рассмеялась дочь, кинувшись обниматься. – Спасибо
тебе за предложение, но пока что в своей комнате я буду жить одна. Ладно? –
нежно спросила она, чмокнув мать в щеку.
- Твое дело, конечно, но здоровьишко-то мое не вечное. Внучат бы
понянчить.
65
- Я гарантирую тебе еще несколько десятилетий полноценной жизни, дай
только начать работать, - успокоила ее Зина. - А за внучатами дело не станет.
Если ты так настаиваешь, в ближайшие пять, - она призадумалась, - нет, семь
лет я подарю тебе очаровательного пупсика. Будешь его купать, пеленать, тетешкать. К тому же просто так, с бухты-барахты замуж ведь не выходят, -
вполне серьезно добавила она.
Зина, в отличие от многих ее однокурсниц, ни с кем не дружила, хотя ей
пошел уже двадцать второй год. В то время когда подружки отправлялись на
танцы или в кафе, она предпочитала посидеть в библиотеке и просмотреть
две-три полезные книжки. Она и впрямь никого еще не любила, а
многочисленные заискивания и даже откровенные намеки сокурсников (Зина
и вправду была миленькой) она спокойно игнорировала, не закатывая истерик
и не впадая в морализаторство. Просто отвечала очередному искателю двумя-
тремя вескими фразами, и у того раз и навсегда пропадало всякое желание
возобновлять свои амурные поползновения. Это отнюдь не означало, что ей
вообще никто не нравился. Но Володя Калугин, учившийся на курс старше
нее, в прошлом году окончил институт, работал учителем в подмосковном
Одинцове и, судя по слухам, счастливо женился и уже стал отцом.
Так что все свое свободное время Зина уделяла учебе: пропадала в
библиотеках, делала выписки, вчерне набрасывала дипломную работу. К тому
времени она успела полюбить произведения Андрея Белого и Федора
Сологуба и захотела заниматься изучением их творчества. Ее научным
руководителем был историк русского Fin de siècle,5 знаток Серебряного века, заведующий кафедрой теории литературы профессор Константин Генрихович
Швец, и Зина с увлечением взялась за предложенную им тему: «Поэтика грез
и сновидений в прозе Федора Сологуба». Зина составила план, содержание
5 Fin de siècle (фр. «конец века») — обозначение периода 1890—1910 годов в
истории европейской культуры. В России более известно как Серебряный век.
66
глав, сделала выводы, написала заключение и представила эти наброски
Константину Генриховичу. Тот одобрил, и девушка, окрыленная первым
успехом, начала работать.
Сдав последнюю сессию в конце января, она уже закончила черновой вариант
дипломной работы и отдала рукопись знакомой машинистке. Константин
Генрихович просмотрел машинопись и одобрил основные положения работы.
Посоветовал включить несколько цитат из трех-четырех публикаций.
- Времени у вас предостаточно, - улыбнулся он. – Давайте договоримся, что к