ресторане ее, никогда не бывавшую даже в кафе, очень пугала.
- А почему бы нет? – улыбнулся профессор. – Рестораны работают с
двенадцати. Или вы предпочитаете вечером, когда музыка и многолюдно?
- Нет-нет, - выпалила она. – Давайте уж сейчас.
- Точно? – Константин Генрихович мягко, подбадривающее улыбался и
выжидающе смотрел на нее.
- Точно! – категорически выпалила она и попыталась тоже улыбнуться, но
улыбка вышла неловкая, и Зина покраснела и отвернулась к окну.
- Мне понятно ваше смятение, но смею вас уверить, что в данном случае оно
совершенно не адекватно ситуации. Мы с вами выберем отдельный столик,
где-нибудь у окна. Будем смотреть на Арбат и спокойно беседовать. Если я
вам, конечно, не надоел за время учебы, - и он еще раз обворожительно
улыбнулся.
- Не надоели, Константин Генрихович, - оправившись, наконец, от смущения, ответила Зина и тоже улыбнулась.
- Вот и прекрасно, - кивнул Швец и включил зажигание. – Столик я уже
заказал. Вы какую кухню любите?
- То есть? – не поняла Зина.
- Ну, кухню каких стран – арабскую, узбекскую, итальянскую, французскую?
Надо было что-то отвечать, но Зина чувствовала, что все мысли покинули ее.
Котлеты на пару да окрошка на кефире – вот, пожалуй, все деликатесы,
которые ей довелось отведать в родительском доме. Боясь, что покраснеет
еще гуще, Зина брякнула первое, что пришло в голову:
- Я предпочитаю русскую, - и действительно покраснела.
76
Швец, кажется, совсем не заметил очередного смущения девушки и даже
поддержал ее:
- Мы с вами солидарны. Ничего вкуснее настоящего холодца и добрых котлет
по-киевски я тоже не едал. Добавим сюда что-нибудь из салатного ряда – у
них это превосходно. Как насчет напитков?
Из книг и по рассказам однокурсников Зина знала, что в ресторанах принято
пить крепкие напитки, но сейчас, после вопроса Швеца, перед ней вдруг
отчетливо встал покойный отец, как всегда, пьяный и грубый. Он посмотрел в
глаза дочери, хотел что-то сказать, но не смог, а только икнул и смачно
сплюнул в сторону. Это видение не посещало Зину уже давно, и она невольно
вздрогнула. Профессор, хотя и смотрел на дорогу, успел заметить это
движение собеседницы. Однако причина такой реакции осталась ему не
понятной, и он первым делом подумал, что как-то неловко обидел девушку.
Тем более что она молчала, опустив глаза на свою сумочку, лежавшую на ее
коленях.
- Если хотите, можем ограничиться соками. Квас у них неплохой, - осторожно
сказал он, пытаясь снять напряженную паузу.
- А что есть в ресторанах? – Зина резко подняла голову, но смотрела не на
профессора, а на дорогу. – Я имею в виду - из крепких напитков?
- Ну, все что захотите, - Швец облегченно вздохнул и наперебой стал
перечислять: - Вина различные, шампанское, водка, коньяки, виски, бренди…
В «Праге» подают отменное чешское пиво…
- Шампанское, - перебила его Зина. – Я люблю шампанское.
Никакого шампанского, как и вообще крепких напитков, Зина в своей жизни
никогда не пробовала, но посчитала, что шампанское – самый безобидный
напиток, который позволительно попробовать девушке за обедом с
посторонним мужчиной.
77
- Договорились, будем пить шампанское, - согласился Швец. – У них самое
настоящее «Советское». С бывших императорских заводов. Вы какое
предпочитаете – сухое, полусладкое?
- Полусладкое, - ответила Зина. Ей помогли книги: в классических романах, запомнила она, дамы пили именно такое шампанское. То есть, наверняка они
пили и что-то еще, но знание, не подкрепленное личным опытом, не
отложилось в голове девушки, тогда как шампанское в Москве продавали во
всех хороших гастрономах.
- Браво! – не удержался Швец и хлопнул рукой по баранке. - Да у нас с вами
идентичные вкусы! Нас ждет роскошное пиршество! Но пора, пора заехать за
вашим платьем!
В огороженной ширмочкой примерочной Зина надела новое платье и в
зеркале не узнала себя. Кем угодно могла она себя представить:
учительницей, продавцом, даже стюардессой на международных линиях, но
вот чтобы выглядеть настоящей принцессой – об этом она и думать не смела.
А сейчас из зеркала на нее смотрела ни больше ни меньше сама принцесса
Монако Каролина Гримальди, фотографию которой она тоже увидела в
журнале мод.
- Можно к вам? – слегка постучал Швец в стойку ширмы.
- Да, конечно! – отозвалась Зина, и расплывшееся в улыбке лицо профессора
показалось между картонных створок. – Как замечательно! Наш Евгений
Ипатьевич – настоящий кудесник! Вам-то нравится?