- Вы свободны, джентльмены, - обратился он к констеблям, и те вышли за дверь.
В комнате воцарилось молчание. Это был поединок взглядов. Корт смотрел на Хардвока, не моргая. В глазах его была ирония, насмешка, пренебрежение. Но и детектив не был прост. Он просто уничтожал старого каменщика, стирая его в порошок. Наконец, Энтони Корт не выдержал и потупил взор.
Тогда Джеймс не спеша поднялся, раскурил трубку, чтобы перебить запах перегара. Вышел на середину кабинета. Смачно затянулся и выдохнул дым в лицо подозреваемому. Он начал кашлять. Размяв пальцы, детектив своим огромным кулаком ударил Корта прямо в солнечное сплетение. Тот мгновенно рухнул на пол вместе со стулом. Мисс Томпсон протяжно охнула и побледнела, словно ударили её, а не каменщика.
- Итак, Энтони, - сказал Хардвок таким тоном, словно вёл светскую беседу. – Я расскажу тебе правила игры. Сейчас ты немного отдышишься, а потом расскажешь мне, - детектив выпустил дым, - какие отношения ты имел с Дантбергом. Почему ошивался возле его дома. Зачем тебе понадобилась его смерть. И, наконец, почему убийство было обставлено с таким размахом. Вещай, а дамочка всё запишет, слово в слово.
- Джеймс, старый ты коновал, - Корт улыбнулся. – Кто, скажи мне, не желал смерти Дантбергу? Ты посмотри, какую он конуру себе отстроил. Да только этот зал больше всей моей лачуги! Энтони Корт тоже желал еврею смерти. Клянусь. Дантберг давал взаймы Корту. Корт задолжал. И Корт выполнял все его команды. Вот так.
- Складно поёшь, старикан, - Хардвок обошёл каменщика, сидящего на полу, сзади. – Но грязно. Если ты такая невинная овца, то что делал возле дома Трея в день его гибели?
- Ничего от тебя не утаишь, ищейка, - улыбнулся Корт. В уголке его губы скопилась кровь. – Энтони ходит туда-сюда, ищет. Потому что у Корта большая семья, и надобно её кормить и ветчиной, и яйцами. А работы нынче сам понимаешь, много только у тебя.
Хардвок размахнулся и как следует пнул каменщика ногой по хребту. Мисс Томпсон снова охнула, лицо её пронзила гримаса боли.
- Смотри-ка, Корт, - улыбаясь, произнёс Джеймс. – Дамочку-то нашу ты не убедил. Она даже не пишет этот твой трёп. Знаешь почему? Потому что ей нужно признание.
- Хе-хе, старый ты сукин сын, - передразнивая копа, рассмеялся Корт. Однако было видно, что это далось ему с трудом и болью. – Энтони был в доме Трея, это факт. И это я, Энтони Корт, принёс ему чёрную ленту. Но самого жирдяя в глаза не видел, клянусь!
- Принёс ленту? – громко спросил детектив. – Уж не такую ли, какую мы обнаружили в доме Дантберга?
- Да, да, именно такую! – голос каменщика внезапно стал молящим. – Ведь это еврей меня и послал к жирной туше! Он задолжал Дантбергу кучу фунтов. Десять тысяч, только представь себе! Энтони Корт должен был напугать негодяя, чтобы тот начал платить. Но об убийстве и речи не шло!
Молчание. Оправившись от шока, мисс Томпсон принялась записывать показания подозреваемого. И хотя она нашла тактику допроса Хардвока неприемлемой, её эффективность поражала.
- Тебя будут судить, Корт, - произнёс детектив Джеймс. – За убийство первой степени. И пусть господь решит, виновен ты или нет.
- Подожди, подожди! – взмолился каменщик. – Энтони Корт ни в чём не виноват, я клянусь! Сходите в доки, к старой Кэт. Поговорите с ней. Она может кое-что знать. Я никуда не денусь.
- Разумеется.
Своим могучим кулаком Джеймс постучал по двери. Она тотчас же распахнулась, и в помещение вошли два констебля.
- Уведите этого джентльмена, господа, - приказал детектив. – И доставьте его в Тауэр и берегите, как зеницу ока. Он должен дожить до суда. Остальных допрашивайте сами.
Когда констебли ушли, Джеймс и мисс Томпсон некоторое время молчали. Хардвок продолжал потягивать трубку, наполняя помещение густым дымом. Спустя некоторое время на пороге возник отец Игрейр. Его постоянное присутствие выводило детектива из равновесия.
- Позвольте осведомиться, как продвигается расследование? – спросил он. – Паства в ужасе и в шоке от случившегося.