Кэрролл уставился на женщину. Причуды и странности были настолько чужды Элис, что его первой и вполне естественной мыслью было, - Эбби сошла с ума.
- Это правда, сэр, каждое слово, - настаивала Эбби, отвечая на его невысказанное недоверие. - Все было так, как я сказала.
- Если она сказала, что не знает, кто это сделал, - резко произнес молодой человек, - значит, так и было на самом деле.
- Конечно, она не знала. И это странно.
- Но она не могла этого сделать сама.
- О, я своими глазами видела, как она это делает, сэр, и мне было интересно, что не так с письмом.
Кэрролл знал, что Эбби, подобно ему самому, не сомневается в правдивости Элис, и ему не следует подозревать последнюю в преднамеренном обмане. Если Элис сказала, что не знает, кто уничтожил письмо, то, очевидно, она сделала это бессознательно, в состоянии, требующем изучения. Он прислонился спиной к каминной полке и, рассеянно поигрывая блестящими призмами, висевшими на старинных канделябрах над пасторальной парочкой влюбленных, выслушал историю Эбби в полном объеме. Мисс Гейлорд сказала служанке, что собирается написать письмо, которое должно быть отправлено вечером. Зайдя в гостиную после того, как оно было написано, Эбби увидела, как хозяйка режет его на кусочки. Служанка удалилась, полагая, что, по какой-то причине, письмо требуется переписать, но, вернувшись через некоторое время, услышала, - письмо лежит на столе. Поскольку на столе ничего не оказалось, они принялись его искать, но нашли только кусочки в корзине для бумаг. Мисс Гейлорд настаивала на том, что не уничтожала письма, и совершенно не знает, как такое могло произойти.
Доктор Кэрролл был озадачен и встревожен, и это чувство не пропало, когда Элис также рассказала ему о случившемся. Она сделала это добровольно и с очевидной откровенностью.
- Я полагаю, Джордж, - сказала она, - это рассеянность; но если я зашла так далеко, что не сознаю своих поступков, мне стоит немедленно провериться на предмет состояния моего рассудка.
- Случалось ли что-нибудь подобное раньше? - спросил он.
- Не уверена, - ответила она, - но иногда я сталкивалась со странными вещами: например, моя одежда оказывалась в совершенно неподходящем месте и тому подобное. Я не обращала на это внимания прежде. Ты ведь не думаешь, что...
Он видел, что она серьезно обеспокоена, и решил попробовать ее успокоить.
- Я думаю, что ты просто устала, отсюда - небольшая рассеянность; но я, конечно, не считаю, что из-за этого стоит поднимать шум. Иначе вы с Эбби скоро скатитесь до одержимости демонами, чтобы объяснить простую ошибку памяти.
Он оставался с ней до тех пор, пока ему не показалось, что она перестала воспринимать случившееся слишком серьезно; но сам он отнюдь не был спокоен. А потому как можно скорее отправился на консультацию к своему коллеге-врачу, специалисту по нервным расстройствам, и рассказал ему обо всем с максимальной точностью. Специалист задал несколько вопросов и, наконец, следующий:
- Подвергалась ли она когда-нибудь воздействию гипноза?
- Уверен, что никогда, - ответил Кэрролл. - Но мне кажется, она легко поддается внушению. Сейчас она сильно нервничает и полагает, что у нее расстройство рассудка.
- Похоже на самогипноз, - сказал врач. - Иногда пациенты бессознательно гипнотизируют себя или становятся объектами внушения, нисколько об этом не подозревая.
- Но разве такое возможно?
- Видите ли, подсознание знает о сознании все.
- Вы хотите сказать, - перебил Кэрролл, - что сознание определяет поведение человека внешнего, а подсознание - внутреннего, загипнотизированного?
- Да. Подсознательное "я", которое гипноз высвобождает, знает все о "я" сознательном, но сознательное "я" понятия не имеет о существовании второго, подсознательного "я".
- Приятно думать о себе, как о наборе коробок, - мрачно прокомментировал Кэрролл. - Одна личность спрятана внутри другой, а ты имеешь представление только о внешней.
- Ну, то, что нам неизвестно, заняло бы множество томов, - с улыбкой ответил специалист.
Предположение о внушении засело в мозгу Кэрролла, и не прошло и нескольких дней, как он получил достаточно простое, и при этом крайне неприятное подтверждение предположения специалиста. Они с Элис уединились в старой гостиной, не только старой, но и старомодной, с прекрасными портретами Копли, в атмосфере, совершенно чуждой каких-либо психологических тайн. Он стоял, глядя в окно, а Элис ходила по комнате в поисках книги, о которой они говорили, как вдруг его внимание привлекла яркая блестка света на залитой солнцем стене дома напротив. Он сделал какое-то небрежное замечание по этому поводу, и Элис заглянула ему через плечо.
- Что это? - спросила она.
- Наверное, кристалл кварца, - ответил он. - Производит потрясающий эффект, несмотря на крошечный размер.
Она не ответила. А затем рассмеялась, что показалось ему странным и неприятным, и захлопала в ладоши.
- Ну, вот я и пришла, - радостно сказала она.
Он быстро повернулся к ней. Ее лицо, казалось, претерпело изменения; незначительные, но очень странные. Она весело смеялась, даже слишком весело, и встретила его взгляд с дерзостью, - взглядом, настолько отличным от обычного взгляда Элис, что он показался ему почти наглым. Он видел, что ее позабавило его явное замешательство. В ее глазах появился озорной блеск.
- О, конечно, ты думаешь, что я - это она; но это не так. Я намного лучше. Она, по сравнению со мной, надоедливая старушка. Я понравлюсь тебе гораздо больше.
Кэрролл был слишком смущен, чтобы что-то сказать, но он был врачом, и не мог не задуматься о причине такой странной метаморфозы. Естественно, он подумал о гипнозе, и тут же сообразил, что Элис с удивительной быстротой погрузилась в гипнотическое состояние, едва взглянув на блестящую точку на стене дома напротив. Каков может быть результат или что означают произнесенные ею слова, он не мог даже предположить.