– Просто расстегни отделение спереди. Возьми оттуда маленькую сумочку.
– Черт, да у нее и правда кровь хлещет.
Наконец-то в голосе Кайлы звучит искреннее беспокойство.
– Спасибо, Мира, – говорит Джош и поворачивается к Кайле. – Ничего страшного не случилось. Пальцы и головы всегда сильно кровят.
– Что я ищу? – спрашиваю я.
– В аптечке должен быть бинт.
– В аптечке? – Я смеюсь. – Ты что, из бойскаутов сбежал?
Он с печальной усмешкой поднимает три пальца вверх:
– Будь готов! Всегда готов.
Как он и сказал, в аптечке и правда лежат бинты. Я достаю пару запакованных мотков. Раскрывается дверь со стороны водителя, и меня обдает потоком ледяного воздуха. Колокольчики сигнализации дзынькают в такт всхлипам Харпер. Из-за ее плеча появляется голова Брекена.
– Нам нужны салфетки.
– Вот, бери. – Я передаю ему бинты и пластырь.
На руке у него ярко выступают красные брызги. Ужасно, невероятно красные – а может, мне просто так кажется, потому что и Харпер, и Брекен очень бледны.
Они поворачиваются боком, и я больше не вижу их рук. Опять звенят колокольчики. Тихий голос Брекена. Жалобное хныканье Харпер. Я перевожу взгляд на лобовое стекло. Дворники уже почти смыли кровь, оставив лишь бледный алый подтек в самом углу.
– Перевяжите потуже, – говорит Джош.
– Как она? – спрашиваю я.
– Да вроде…
Брекен обрывает себя на полуслове.
Дальше все происходит за секунды. Нас ослепляет свет фар. Луч бьет не из-за спины, не с другой стороны дороги. Я чувствую опасность еще до того, как вижу машину, что несется перпендикулярно дорожной разметке. Не в силах вздохнуть, я наблюдаю, как «Форд Мустанг» пересекает засыпанную снегом разделительную полосу и подкатывается все ближе. Он в нас врежется. Кто-то кричит. Звенит идиотский колокольчик. Харпер и Брекен ныряют на переднее сиденье головами вперед. Но я застыла, как осколки льда, которые Брекен стряхивал с дворников, и беспомощно наблюдаю, как заднюю часть «Мустанга» заносит влево. Машину страшно шатает, она вращается на льду, но продолжает двигаться на нас. Она точно с нами столкнется. Воображение рисует яркими, крупными мазками: вот ноги Брекена и Харпер, зажатые между белой кожей сиденья и широким металлическим бампером. Вот тогда крови будет хоть залейся.
Я закрываю глаза, ожидая. Сейчас ударит.
26 декабря
Мира,
знаешь ли ты, что твое имя значит «чудо»? Я посмотрел после нашей встречи. Но даже если бы оно значило что-то другое, в тот момент я знал, что вижу нечто чудесное. Думаю, ты и правда настоящее чудо. Живое доказательство, что Вселенная милосердна и поступает правильно.
Тогда, в кофейне при больнице, я подумал, что обречен на еще один день бесконечного ожидания в очереди, чтобы купить слишком дорогой кофе, и буду вынужден слушать сплетни медсестер. Но оказалось, все это было не напрасно. Ты ведь веришь в судьбу? Впрочем, зачем я вообще спрашиваю? Уверен, что веришь: мы точно почувствовали эту связь. Я ощутил ее, когда наши глаза встретились. А может, ты поняла еще раньше, услышав мой голос? Я предложил заплатить за твой кофе.
Ты была такой печальной. Красные, заплаканные глаза и скомканный бумажный платочек в руке. Кассирша трижды спросила, как ты собираешься платить, прежде чем ты поняла, что она обращается к тебе. Ты ощупала пустые карманы.
Дорогая, какой это был пустяк – заплатить за твой кофе!
Я бы заплатил за целый мир. Однако ты восприняла эту мелочь как самый драгоценный подарок в мире. От благодарных слез в твоих прекрасных темных глазах я почувствовал себя ангелом на земле.
Думаю, судьба нарочно свела нас в месте, где начинаются и заканчиваются жизни. Все это происходит так стремительно, правда? Вот я просто плыву по течению, а вот появляешься ты. Как солнце, выглянувшее после долгого дождя.
Я никогда не забуду ни секунды из того дня, Мира.
И тебе тоже не дам забыть.
Четыре
Вместо ожидаемого треска сквозь шум в ушах проступают тихие всхлипы Харпер. Кайла совсем затихла. Джош шумно дышит. Сердце у меня бешено колотится, и его стук прерывается медленными, ровными вздохами Харпер. Я открываю глаза. «Мустанг» прижался к бетонной перегородке между полосами. Похоже, он даже не сильно пострадал.
И мы тоже.
Мы тоже.
– Все в порядке, – словно повторяя мои мысли, произносит Брекен.