Автомашина уверенно проскользнула под запрещающий знак на стоянку служебного транспорта. Денисов видел из окна, как широкоплечая фигура мелькнула у угла вокзала. Вскоре на лестнице послышались шаги, и в псевдомонастырскую келью, кабинет со стрельчатыми окнами, вошел человек.
— Я знал, что этим кончится. — Коренастый летчик пожал руки всем, включая Денисова. — Он на свободе? Что с ним? Или правду мне пока не скажут? Хороший штурман, прекрасный товарищ… И вдруг роковая любовь! А в Ростове — жена и ребенок. Пробовали с ним говорить — куда там! Вчера, как только прилетели, сразу на такси и к ней — весь разговор! У него в куртке женской фотографии не было? Я бы сразу сказал, он это или нет?
— Фотографии не было, — Холодилин показал на стул, — садитесь. Вы не помните, есть у него татуировка? На тыльной стороне ладони, здесь?
— Кажется, есть. Крылышки. Сейчас уточню. Это городской телефон? — Он так и не сел. Стоя набрал номер, круто переворачивая пальцем диск. — Людочка? Ты не помнишь, у Володи… Как? Звонил? Да я ему! — Летчик в сердцах бросил трубку на рычаг, платком вытер лоб. — Сейчас звонил — скоро приедет. Куртку у него украли. С вешалки из квартиры…
2 января, 3 часа 40 минут
Илья перелез через какой-то забор, не разбирая дороги, кинулся между кустов маленького скверика и неожиданно оказался в незнакомом месте, у бензозаправочной станции. Сбоку, на пустыре, пристроились на ночь серебристые фургоны Автотранса, большие, как железнодорожные пульманы. Впереди, у церкви-склада, стоял мотоцикл ночной милиции. Илья бросился было в темень, по направлению к товарной станции, — в это время из-за поворота неожиданно мелькнул глазок такси.
— На Каланчевку! — Илья тяжело ввалился на переднее сиденье, рядом с шофером. — Плачу вдвойне. Неприятность: хорошо, хоть не в одном белье остался! Остальное должен понять, как мужчина мужчину. Таксист промолчал.
— Не приходилось бывать в переделках?
Водитель снова не ответил, Илья незаметно оглядел его.
«Себе на уме. Это плохо».
— Я закурю. Не возражаешь? — Шофера ни на минуту не следовало оставлять наедине с его мыслями: мало ли что может прийти в голову, когда в мороз ночью встречаешь на улице человека в одном костюме.
— Мне не мешает.
— Спасибо. За мостом сверни влево.
— Через Красноказарменный быстрее…
— Ничего. — Он стремился в объезд.
«Сейчас оповестят посты милиции, диспетчеров такси, через несколько минут все будут знать, что разыскивается человек без пальто и шапки…»
Встречных машин было мало. Когда ехали по какой-то набережной, их обогнал черный блестящий форд, сидевший за рулем внимательно посмотрел на Илью.
— Ночная работа тяжелая. По себе знаю!
Внезапно Илья понял причину неприязненного молчания таксиста. Работающий посменно шофер мог скорее понять мужа, чем убегающего любовника. Объяснение Илья выбрал неудачно, и теперь было поздно что-нибудь поправить.
…А началась ночь спокойно. Заметив шифр ячейки, где первоначально лежал чемодан толстого бесцеремонного пассажира, Илья подошел к базовой, закрыл ее и подался на выход. Вместе с Капитаном они несколько минут наблюдали за толстяком, который стоял у телефона-автомата, никак не мог решить, будить ему своего московского абонента или нет. Он несколько раз снимал трубку с рычага и снова водворял ее на место.
Пока делать было нечего. Капитан оглаживал новую куртку.
— Изменили морю? — Илья кивнул на форменные пуговицы.
Капитан словно ждал этого вопроса.
— Между прочим, эту робу я приобрел для вас. Вы вот смеетесь, когда я говорю, что надо носить форму… Переоденьтесь, подойдите к расписанию самолетов и оттуда заходите в отсек. Рискните!
— Пожалуй. — Илью озадачило неожиданное проявление участия. — А вы как же?
— Не беспокойтесь. Куртка мне немного мала, вам будет в самый раз.
«В пристрастии к форменной одежде есть логика, — подумал Илья, — эксплуатируются стереотипные представления обывателя о служивых людях».
Через несколько минут Илья выглядел заправским летчиком гражданской авиации.
— Я останусь стоять у киоска военторга. — Мысль Капитана работала на редкость четко. — Если дежурный пойдет к вашему отсеку, я перехвачу его двумя-тремя вопросами…
Толстяк у автомата наконец решился. Результат телефонного разговора превзошел ожидания: просияв, он быстро направился в сторону стоянки такси.
Илья вошел в отсек, чувствуя себя совершенно спокойно. Ячейка открылась на шифр 5317. Пухлый чемодан пребывал в ней в состоянии благодушия, Илья сразу невзлюбил его крутые бока и манеру выставлять из-под крышки белые концы то ли рубашек, то ли носовых платков. Даже новые вещи в таких чемоданах бывали чудовищно измяты или засалены на самых видных местах; деньги, запонки лежали в них вместе с яичной скорлупой, засохшими бутербродами.