«В таком случае мы заберем детей из вертолета», – ответила по рации старшая медсестра неонатологического отделения, вступая с Дейчманом в спор вопреки неписаной больничной иерархии, согласно которой врачи имели более высокий статус, чем средний медперсонал. Она заявила Дейчману, что пилот вертолета должен найти возможность сначала совершить посадку в самом Батон-Руж и что в противном случае она не позволит ему забрать новорожденных. К счастью, через несколько минут пилот получил разрешение на изменение полетного плана и смог сразу отправиться в Батон-Руж, столицу штата Луизиана.
Через несколько часов в Мемориал пришло сообщение из Батон-Руж. Все младенцы выжили, включая того, которого перевозил на руках доктор Гершаник. При этом уровень кислорода в крови у «младенца мужского пола С» был на том же уровне, на каком его поддерживала специальная аппаратура, благодаря изобретательности и выносливости доктора Гершаника. Малыши оказались куда более жизнеспособными, чем думал неонатолог.
Как только Анна Поу, проводив грузовики Национальной гвардии с пациентами, вернулась в больницу, к ней подошла медсестра. Как оказалось, был получен сигнал об экстренной ситуации в «Лайфкэр», отделении длительного ухода, арендовавшего седьмой этаж. «Думаю, вам лучше пойти туда, потому что там, похоже, не осталось врачей», – сказала медсестра.
Ступени лестницы из-за высокой влажности стали скользкими, но Анна Поу предпочла бегом преодолеть по ним шесть этажей, чем дожидаться единственного работающего лифта. Оказалось, что у семидесятитрехлетнего пациента сначала резко снизилась частота сердечных сокращений, а после трех часов дня он практически перестал дышать. Вокруг него столпились несколько медсестер. Они подкатили к койке тележку с реанимационным оборудованием. Как единственный среди присутствовавших медработников врач, Анна Поу взяла на себя руководство реанимационными мероприятиями.
Она зашла за спинку кровати больного и с помощью специалиста «Лайфкэр» по обслуживанию аппаратов искусственной вентиляции легких с некоторым усилием отклонила голову пациента назад. Мужчина был очень худым, а его напряженная шея была наклонена вперед так, что подбородок упирался в грудь. Затем Анна медленно ввела металлический клинок ларингоскопа в рот пациента и осторожно разжала ему челюсти. После этого, включив фонарик, с большой осторожностью ввела дыхательную трубку между голосовыми связками в трахею. Трубка была соединена с ИВЛ, подключенным к красной розетке аварийного питания. Через нее в легкие больного стал поступать кислород. Он шел из огромного резервуара, находящегося под давлением, проходя по трубам, проложенным прямо сквозь больничные стены. Поэтому подача кислорода не зависела от электроснабжения.
Электрокардиограф показал, что желудочки сердца больного перестали функционировать как следует. Началась фибрилляция, которая через считаные минуты могла привести к смерти. Медики приступили к выполнению процедур, предусмотренных для таких случаев, – последовательному введению определенных препаратов, применению электрошока, – то есть к первичным реанимационным мероприятиям, чтобы попытаться восстановить нормальный ритм и силу сердечных сокращений. В палате появился реаниматолог и, сменив Анну Поу, взял на себя руководство действиями остальных. Все-таки обычно хирурги-онкологи, делающие операции в области шеи и головы, не занимаются реанимацией пациентов. Однако, несмотря на все усилия медиков, спасти мужчину не удалось. Он считался пациентом Джона Тиля, хотя, согласно внутреннему распорядку, никто из врачей не был приписан непосредственно к «Лайфкэр». Тиль незадолго до полудня поднимался в палату и, осмотрев больного, счел его состояние стабильным.
После того как реанимационные мероприятия были прекращены, Анна Поу представилась помогавшему ей оператору ИВЛ. «Как вы здесь? – поинтересовалась она. – Справляетесь?» Они справлялись, хоть и ощущали себя забытыми. Главврача «Лайфкэр», как и большинства лечащих врачей, во время урагана в больнице не было. А доктора Мемориала не горели желанием брать на себя ответственность за седьмой этаж, несмотря на то что один из них, Рой Кулотта, еще до урагана уговорил медперсонал «Лайфкэр» предоставить палату его бабушке, заботясь о ее безопасности: частный пансионат, в котором она находилась, эвакуировать не собирались. «А что будет с нами?» – поинтересовалась на одном из совещаний сотрудница «Лайфкэр», дипломированная медсестра высшей категории Тереза Мендес. Одна женщина-врач из Мемориала дала Терезе Мендес свой номер телефона, сказав: «Только не звоните, если это будет просто насморк». На что другой врач Мемориала, мужчина, заметил: «Вы не должны этим заниматься. Вы не связаны никакими обязательствами».