— Глупо было надеяться, что ты этого не заметишь, да? — его плечи опустились. — Да… Но давай не будем говорить об этом — это подвергает тебя опасности.
— Когда наша семья столкнулась со всем этим кошмаром в прошлый раз, то Люциусу пришлось сделать всё, чтобы я его возненавидела, — глаза женщины блеснули от слёз. — Он стал монстром для меня — сделал всё, чтобы оттолкнуть меня, чтобы я не была его слабым местом.
— Но вы же вместе столько лет после того.
— Мне понадобилось пять дней, чтобы возненавидеть его, но гораздо меньше, чтобы понять его.
— Пять дней? — Драко вскинул бровь. — Ты возненавидела отца за пять дней?
— Пять долгих и мучительных дней, и одно признание. Не позволяй какой-то судьбе указывать тебе, кого и как любить. Женщина никогда не забудет свою первую любовь, как бы плохо она не закончилась.
— Но…
— Будь смелее. Драко. Не бойся этой тьмы.
Это был его первый день, когда пришлось закрыть глаза, чтобы больше не видеть перед собой ту девушку, которая прежде отгоняла всю эту тьму. Первый день, когда он понял, что дальше будет больнее, и не только ему.
***День второй. 23 декабря, 1995 год.
Она сидела в библиотеке до самого позднего вечера, несмотря на то, что все занятия закончились и последующие несколько дней были выделены для подготовки к Святочному балу. Малфой знал, что она прячется от посторонних глаз, но в самую первую очередь, она пряталась именно от него. Он сжал руку в кулак и тяжело выдохнул, когда мысли вновь начали зарываться в воспоминания, где Грейнджер ему улыбалась, где касалась его волос и прижималась к нему всем телом. Сколько бы он не пытался отогнать это прошлое, закрывая его на десять замков в своей ментальной библиотеке, но оно не отпускало его.
Наконец-то послышались отдалённые шаги — тяжёлые, медленные и неуверенные. Драко встал с подоконника, пытаясь изобразить безразличие, с которым теперь всегда встречал Гермиону. Эта эмоция была ему противна и чужда, когда дело касалось Грейнджер, но по-другому нельзя было. Это было ради неё.
— Ты засиделась что-то, — его голос был тихим. — Я думал, что библиотека будет тоже закрыта.
Она промолчала в ответ, просто прошла мимо него, прижав к себе книги. Её молчание и было его наказанием. Малфой мог бы просто отпустить её, оттолкнуть, прогнать, но он выбрал совершенно другой вариант. Он боялся, что стоит ему отвернуться и с ней что-то случится. Теперь среди толпы волшебников можно было легко наткнуться на Пожирателей Смерти, которые все, как один искали способ угодить своему хозяину. А вот эта хрупкая гриффиндорка — она была идеальным способом достижения этой цели. Малфоя не заботила жизнь Поттера или Уизли, его беспокоила только её жизнь.
Только вот он сам был опасностью для неё: общение с ним, её любовь к нему, её касания — это всё было опасно, как для неё, так и для него.
— Отвечай мне, когда я говорю с тобой, — он схватил её за запястье. — Почему ты тут, а не в гостиной?
— Я хотела просто отвлечься, — голос Грейнджер дрожал. Каждое её слово резало его по-живому, вколачивало кол в его сердце. — Отпусти… Мне больно.
Он снова сделал ей больно. Ему хотелось упасть на колени перед ней в извинениях, в объяснениях, но он просто ослабил хватку, не сводя глаз с её лица. Малфою нужно было, чтобы она возненавидела его, чтобы перестала пытаться высмотреть в нём прежнего парня, который был влюблён в неё без памяти. Он нуждался в том, чтобы когда наступил тот самый момент — она смогла уйти без раздумий, смогла его бросить.
— Ты могла почитать в своей комнате, — отчеканил Драко. — Разве не одна из привилегий старосты — это отдельная спальня?
Каждое её движение и неверный шаг поставляли её под удар. Малфою хотелось затрясти её и закричать о том, что он не может круглые сутки ходить за ней по пятам, не может присматривать за ней — он просто не может. Грейнджер и так шарахалась от каждого его появления у неё за спиной.
— Я не могу сидеть взаперти, Драко, — она попыталась вырвать руку из его хватки. — Прекрати меня контролировать. Прекрати делать вид, что тебя заботит то, чем я занимаюсь. Достаточно! Ты же просто видишь во мне свою вещь — свою собственность, а не свою девушку.
Она была на грани. Вот-вот и с её глаз снова польются слёзы.
— Ступай к себе, — он небрежно выпустил её руку. — И я хочу знать, что ты будешь сидеть там, а не шляться по замку.
Грейнджер посмотрела на него, затаив дыхание, но через минуту неслась на всех парах отсюда. Малфой смотрел до тех пор, пока она не исчезла во мраке длинных школьных коридоров. Все его слова глубоко засели в голове, но это было то, что нужно — это были первые проблески ненависти в её словах.
Через минут десять из темноты показался Забини.
— Она у себя, — мулат подошёл ближе и протянул сигарету. — Я провёл её.
— Спасибо, Блейз.
— Она снова была вся в слезах. Что в этот раз ты сказал ей?
— Ничего из того, что могло бы ей напомнить о моей любви к ней.
Это был второй день. Он надеялся на то, что понадобиться меньше, чем пять дней, но наконец-то начал понимать, о чём ему говорила Нарцисса.
***День третий. 16 июля, 1996 год. Магловская часть Лондона.
Когда-то ему задаст вопрос не только Нарцисса, и он не знал, что ему ответить. Он пропадал всё лето — при первой же возможности аппарировал сюда, с утра до вечера наблюдая за одним и тем же домом. Дом на Эбби-Роуд, где жила Гермиона Грейнджер со своими родителями. Малфой не мог допустить того, чтобы она оказалась без присмотра, чтобы стала такой лёгкой мишенью для кого-то из Пожирателей. Он не мог от неё отказаться даже под угрозой смерти. Его любовь к Грейнджер была сильнее всех остальных чувств.
Сегодня она снова сидела на ступеньках дома, листая очередной роман. Кажется, это была «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте — она уже читала его неделю назад, и вот взялась опять. Грейнджер была чем-то озадачена, поэтому взяла в руки первую попавшуюся книгу — это была её привычка, о которой Драко прекрасно знал. Она всегда пыталась себя отвлечь какой-то книгой в руках, чтобы не думать о том, что на самом деле тревожило.
Драко хотел уже отойти на несколько минут, чтобы купить себе тех странных, но вкусных батончиков, что продавались в магазинчике на соседней улице, как вдруг заметил странного парня. Тот подошёл к Гермионе, и начал о чём-то беседовать с ней, то и дело случайно касаясь её рук. Малфой сделал несколько шагов вперёд, чтобы рассмотреть незнакомца. Ему понадобилось приложить гору усилий, но всё-таки удалось сконцентрироваться на разговоре Грейнджер с парнем.
— … абсолютно правы, — она искренне рассмеялась. — Я даже не знала, что у миссис Миллер есть племянник.
— Я редко бываю у неё в гостях, — Малфой узнал этот голос. — Приятно было с Вами познакомиться, Гермиона.
— Взаимно, Эван.
Драко скрылся за деревьями, поджидая, пока его «товарищ» подойдёт поближе. Это было то, о чём он и переживал — Грейнджер слишком лакомый кусочек для прихвостней Волан-де-Морта. Само её существование — это уже повод беспокоиться.