И, как ни странно, по этой же причине Северус боялся детей. Нет, не своих однокурсников, а младенцев. Крохотных и беспомощных. Даже когда к ним как-то раз приехали погостить тётя Изобэл и дядя Хьюго, папин двоюродный брат, с маленьким годовалым сыном, Северус делал всё возможное, чтобы не оставаться с малышом наедине. А когда тётя Изобэл попросила подержать ребёнка на минуту, с паникой в глазах вылетел из комнаты на кухню.
Он всегда боялся чувствовать ответственность за жизнь других беспомощных существ. Потому что одна жизнь уже была у него в руках…
Северус вздохнул и выкинул остатки хлеба в окно. Он повернулся и оглядел свою камеру, как будто мог отыскать в четырёх стенах что-то новое. Несмотря на то, что он проснулся совсем недавно, его мучила какая-то непонятная усталость. У него не было сил. Впрочем, неудивительно, учитывая, что всю ночь поблизости разгуливал дементор.
Северус постоял ещё немного и начал мерить шагами маленькое пространство, пока окончательно не выдохся. Тогда он присел на пол в свой угол и тупо уставился на железную решётку на двери. Его охватила сначала тоска, а потом жуткая паника. Сколько времени ему предстоит провести вот так, слоняясь из одного угла камеры в другой? Нечем было занять руки, мысли… Он принялся считать кирпичи на стене и очень радовался, когда сбивался и ему приходилось начинать счёт заново. Так он смог занять себя хоть на какое-то время.
Вскоре в двери открылась небольшая дверка внизу, и в неё просунулась миска с едой и ещё одна кружка с водой. Северус ради интереса приблизился к еде и принюхался. На вид это была обычная варёная картошка, но при виде её к горлу Северуса подступила почему-то такая тошнота, что ему пришлось тут же отползи обратно в угол. Он подтянул ноги к груди, обнял колени и постарался сосредоточиться на дыхании. Его грудь мерно вздымалась, становилось теплее и уютнее. Его мысли опять заполнили фантазии о маленьком домике на опушке леса, шуме воды и запахе свежей травы…
Холод пронзил его тело так внезапно, что он даже вскрикнул и резко распахнул глаза. От неожиданности он подавился слюной и принялся кашлять и жадно хватить ртом воздух. Сквозь прутья решётки на него, как и вчера, смотрел дементор, слегка наклоняя голову то вправо, то влево. Северус вцепился в колени и стиснул зубы так, что челюсть свело от боли. Дементор повисел возле его камеры ещё несколько секунд, а потом удалился. В окно заглянул охранник, окинул Северуса оценивающим взглядом и, покачав головой, тоже скрылся из зоны видимости.
Северус резко выдохнул и огляделся. Было уже темно. Значит, он просидел так весь день. По крайней мере, убил время. Странно, что он не заметил приход дементора, ещё когда тот был в начале коридора. Впрочем, ответ на этот вопрос нашёлся моментально. Чем дольше человек находится в Азкабане, тем менее восприимчивым становится к атаке этих существ. От такой мысли Северусу стало совсем тоскливо.
От холода его опять начало колотить мелкой дрожью. Он сделал глоток воды из кружки, отставил её подальше, свернулся калачиком и попытался поскорее уснуть. Если бы он знал, в какой ночной кошмар провалится, он бы предпочёл бодрствовать всю ночь…
***
Северусу было двенадцать, когда их семью летом внезапно решил навестить кузен отца, дядя Хьюго. Последний раз Северус видел его ещё будучи совсем ребёнком. Сыну дяди Хьюго и тёте Изобэл только что исполнился год, и чета Бэлстридж, видимо, просто хотела похвастаться маленьким Билли.
Разумеется, перед приездом родственников все магические артефакты и пузырьки с зельями были спрятаны в подвал. Северусу и Эйлин было настрого запрещено не только колдовать, но даже вести минимально странные беседы, которые могут натолкнуть Хьюго и Изобэл на ненужные мысли. Так что Северус избрал самую безопасную тактику: старался молчать и как можно меньше попадаться родственникам на глаза.
Хоть он и не помнил Хьюго, дядя сразу ему понравился. Это был коренастый довольно красивый мужчина с русыми чуть завивающимися волосами по плечи, как у Северуса. Войдя в дом, он пожал руку Тобиасу, обнял Эйлин, и его взгляд остановился на Северусе. Снейп почувствовал себя не очень уютно и опустил голову.