– Этого не случится. Приказы королевской семьи привозят проверенные курьеры, а не какой-то непонятных хмырь, присваивающий себе чужое имя.
– Вы осознаете, что только что оскорбили потомка Короля Всех Людей?
– Вы мне угрожаете?
– Я хочу узнать, осознаете ли вы последствия?
– Лучше перебдеть. Думаете, покрасили волосы и сойдете за Бэррина? Да у меня жена каждый месяц другого цвета!
– При таком муже неудивительно, что женщина не может найти себя.
– Поговори мне еще! И вообще убирайся уже! Не получился твой мухлеж. Никто до градоправителя тебя не пустит.
– Значит, он все-таки в здании? Отлично! Тогда ему в руки и передам свои верительные документы. Надеюсь, он окажется более вменяемым.
– Не пускать!
Стражники загородили проход. Златко поднял руку и магией аккуратно отодвинул их в сторону. «Воздушная стена» отлично для этого подошла. Травм никаких, зато противник уже больше не стоит на пути.
– Он применил колдовство против королевских стражей! – заполошно и одновременно, как показалось Златко, радостно закричал мужчина.
В тот же момент коридор наполнился бравыми вояками, среди которых мелькнула традиционная мантия мага. Бэррин не успел даже ничего сделать. Чужое заклинание оплело его запястья, ноги и рвануло на себя. Юноша полетел на пол, и на него тут же навалились несколько стражников. Вывернули руки и защелкнули на них наручники.
– Теперь не поколдуешь! – довольно высказался кто-то.
Златко сопротивлялся, однако нахлынувшая пустота шокировала. Магия не отзывалась! Он чувствовал, та где-то рядом, но их будто отрезали друг от друга. От ярости потемнело в глазах. Бэррин попытался встать, свалить кого-то, как разозленный медведь, за что тут же получил пару раз по почкам и в живот.
– В камеру его! – приказал все тот же радостный голос. Его хозяина юноша не видел, невольно склонившись от боли.
– Запрос в канцелярию принца послать? – подобострастно спросил клерк.
– Конечно. Только как обычно – дату сегодняшнюю, а отправь через пару недель. Почта в наше время так, ха-ха, ненадежна.
– Но, господин… это же Бэррин… он…
– Да плевал я на Бэрринов и иже с ними.
Ночь для Калли прошла ужасно. Мало того, что пришлось игнорировать периодические попытки Мирека прорваться в каюту (эльф так и не понял зачем. Якобы чтобы не спать на каких-то бочках. Но Светлый подозревал, что этому недоразумению просто нравится доставать его), так еще пришлось приспосабливаться в качающейся кровати и непривычным звукам – плеску волн, скрипу снастей, чужим голосам за тонкими стенами. Днем, конечно, все это тоже присутствовало, но ощущалось как-то совсем иначе. Собственная реакция немало удивила Калли – он-то считал себя бывалым путешественником, да и Ива ничего похожего не рассказывала.
Зато к утру юноша разоспался, проснувшись к полудню, что за ним вообще-то не водилось. На завтрак он безбожно опоздал, поэтому решил перекусить остатками Ивиных пирогов и с таким трудом добытым соком. Но после пребывание в тесной каюте стало невыносимым. Калли поднялся на палубу и застал вполне мирную картину. Пассажиры скучали и приставали к персоналу. Кто-то играл в карты, другие беседовали между собой. Несколько женщин стояли у перил и романтично вглядывались вдаль.
Сам эльф тоже полюбовался на море. Однако этого оказалось мало. Хотелось… большего. Светлый постоял, размышляя, потом отправился уже сам доставать капитана.
На просьбу разрешить залезть на мачту тот отреагировал странно.
– Эльф? Светлый?
Калли немного удивился, но кивнул, хотя, по его мнению, сказанное было очевидно.
– Молодой, похоже.
Для своего вида он действительно считался непозволительно молодым. Хотя обычно люди с трудом это определяли.
– В первый раз в море?
Кивнул Калли и на это.
– Кто ж тебя такого одного отпустил? Ну лезай, что уж.
Юноша не понял, к чему были эти вопросы, но решил не уточнять. Люди порой такие странные. И чаще всего лучше в хитросплетениях их логики не разбираться. Нормальнее будешь.
Вместо ненужных мыслей Калли с упоением походил вокруг мачт, потрогал древесину, канаты, вдохнул поглубже. Помимо привычных грубых запахов, связанных с присутствием других живых существ, эльф ощутил нотки смолы, соли, дегтя, рыбы. Разные ароматы смешивались между собой, порождая один, единый, принадлежащий морю или, скорее, путешествию по нему. И он… не раздражал. Наоборот, отчего-то хотелось улыбаться. Юноша подергал какую-то веревку, еще раз вдохнул полной грудью и кинул свое тело вверх. В мгновение ока оказался на верхней рее и уставился вперед, всем своим существом впитывая открывшийся ему вид.