— Начальники по-своему правы, да и поезд мой ушёл. Поэтому можешь на меня положиться.
Так началась наша странная дружба. Мы и далеко не разбегались и близко не сходились. И радовался я сегодня вовсе не тому, что как-то отомстил Николаю, но тому, что он признал: я его всё-таки обошёл.
Пока оформлялась пенсия, жизнь моя не спеша перетекала в новое русло. И начал я с того, что восстановил нормальные отношения с родными людьми. Список ненароком обиженных мною родственников возглавляла Ирина — моя бывшая жена и нынешняя любовница. Когда-то мы сошлись на почве внутренней неустроенности: отчаявшийся девственник и брошенная жена с ребёнком на руках. Это был брак по расчёту и взаимной симпатии. Я расстался с девственностью и обзавёлся семьёй. Ирина восстановила статус замужней женщины. Вместе мы прожили шестнадцать лет. Начали с того, что скоренько обзавелись дочерью, чем увеличили семью до четырёх человек. До поры до времени совместная жизнь катилась по относительно гладкой дороге. Потом асфальт кончился, начались ямы да ухабы. Закончилось всё в канаве, откуда выбирались уже порознь. Оглядывая с нынешней колокольни то недалёкое, в общем-то, прошлое, я думаю, что наш брак был, скорее, случаен, чем закономерен. Он был сшит обоюдной тревогой перед начавшейся тогда эпохой перемен. Пройти в одной связке лихие перестроечные и постперестроечные годы оказалось легче для обоих. Я мотался по командировкам, зарабатывал деньги. С женой виделся нечасто. Мы просто не успевали примелькаться друг другу, что зачастую лишь укрепляет семейные узы. Постепенно жизнь в стране вошла в новое русло. Я осел в конторе. Денег стало чуть меньше, зато я постоянно был дома. Ирина, наоборот, обрела крылья. В ней открылся коммерческий дар. Она быстро упорхнула за облака, откуда стала неодобрительно поглядывать на подпрыгивающего над землёй мужа-лузера. Узелок, которым мы когда-то связали общую верёвочку, развязался, а завязать новый мы так и не удосужились. Но вот что интересно: семейные узы оказались намного прочнее брачных. И приёмный сын, и родная дочь категорически отказались разрывать со мной отношения. Ирина, встретив такое мощное сопротивление, была вынуждена уступить, и семья осталась в целости, хотя и разбрелась по разным квартирам. А потом пришёл черёд воссоединиться и нам с Ириной, теперь уже на иной почве. Как сговорившись, мы так и не обзавелись новыми сексуальными партнёрами. Стоит ли удивляться, что вскоре, исключительно здоровья для, мы вновь оказались в одной постели, уже в качестве любовников. Теперь я нарушил негласное соглашение, что и заставило близких сурово насупить брови.
Каков должен быть первый шаг для восстановления отношений с близким человеком? Надо его уговорить тебя выслушать. Как уговорить выслушать тебя женщину, если она бизнес-вумен? Надо сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Предпринимателя средней руки Ирину Вяземскую — не стала менять фамилию, звучная фамилия! — я, не от своего, разумеется, имени, пригласил в ресторан обсудить за обедом очень выгодное для её бизнеса предложение…
Столик на двоих накрыт по высшему разряду. Я до поры затаился в сторонке. Вот она вошла в зал. Всё ещё чертовски привлекательна! Метрдотель ведёт её к столику. Садится. В некотором недоумении оглядывает стол. Замечает перед собой коробочку. Колеблется. Ну же, давай, открывай! Не устояла, заглянула одним глазком и замерла. Время! Подхожу и сажусь напротив. Быстро захлопывает коробочку и поднимает взор.
— Ты?!
Сейчас главное, чтобы не встала и не ушла. Быстро произношу:
— Я. И у меня действительно есть для тебя деловое предложение.
В этой фразе ключевое слово «деловое». На бизнесменов действует безотказно. Колеблется. Надо усилить.
— В конце концов, ты ничего не потеряешь, если меня выслушаешь.
Здесь ключевым является слово «терять». Бизнесмен не любит терять. Остаётся. Но всё ещё на взводе.
— Слушаю тебя.
Сказала, как курок взвела — сухо и по-деловому. Начинаю торопливо, но без суеты излагать историю моей фиктивной женитьбы, опуская наиболее интимные места. По мере исповеди настроение моей визави меняется в благоприятном для меня направлении. Всё, рассказ окончен. Уходить не собирается, но всё ещё сердится.