— Подожди, Максимов?.. Твой бывший руководитель! А он тут при чём? — спросил Старх.
— Я же говорю: ни-при-чём!
— Мы же условились: никаких недоговоренностей, — напомнил Старх.
— Хорошо, слушай.
Я пересказала мужу весь разговор с Максимовым.
— Значит, ты его отфутболила и за себя, и за меня, — задумчиво произнёс Старх.
— А ты разве против? — удивилась я. — Наследство Вяземских в плане поиска пропавшего золота оказалось ведь пустышкой.
Старх ничего не ответил, вышел в другую комнату, вскоре вернулся и протянул мне свёрнутую в трубочку бумагу.
— Читай!
Я развернула листок. Прочла и удивлённо посмотрела на Старха.
— Откуда у тебя это?
— Из тайника, который находится в кресте. Видишь ли, у меня есть друг, который увлекается коллекционированием разных вещей с «двойным» дном. Есть в его коллекции и похожий крест. Я как увидел его близнеца после того, как открыл ларец, так сразу подумал о тайнике. После того, как была составлена опись имущества, нотариус и Михаил Сергеевич вышли, а я остался на некоторое время возле банковской ячейки один. Вот тогда-то я открыл тайник и извлёк оттуда эту бумагу.
Книга третья
Не всё золото…
Мужчина, наделённый изрядным воображением, на «обожаемую» тёщу глядючи, мрачнеет от одной лишь мысли: вот она, та «бабочка», в которую превратится через энное количество лет очаровательная «куколка», связавшая его паутиной брачных уз.
С воображением у Гены Максимова как раз всё было в порядке, однако тёщу свою он обожал безо всяких кавычек — и, скажу я вам, не без оснований. Лариса Матвеевна Корниевская, мало того, что была красива, умна и хорошо воспитана, она владела особой женской мудростью, передаваемой в их роду от матери дочери уже не одно поколение. Хотя, притаись Гена в тот памятный вечер возле открытой веранды дачи Корниевских, кто знает, было бы столь велико его обожание? Но тем днём Гена не только не был возле веранды, он даже не подозревал о существовании дачи, да и самих Корниевских, кстати, тоже. Потому и говорить о том нечего.
А вечер действительно был хорош. Палящее солнце, плавившее в середине лета асфальт московских улиц, к обитателям утопающего в зелени элитного дачного посёлка было более снисходительно, к тому же оно катилось теперь к закату. Две женщины, больше похожие на сестёр, чем на мать и дочь, сидели в плетёных креслах на веранде и вели неторопливый разговор, без опаски на комаров, поскольку влёт на особо охраняемую территорию для всех видов кровососущих был категорически воспрещён.
Подслушивать чужую беседу нехорошо, но страшно интересно. А автору, который не прочь вписать чужие речи в своё повествование, так просто необходимо.
— … Мужчин, в плане брака, можно разделить на три группы, — вещала старшая из женщин, в то время как младшая со всем вниманием впитывала вековую мудрость. — Самцы, Подкаблучники и Рохли. Самцы интересны разве что в постели, да и то не факт, — усмехнулась чему-то своему Лариса Матвеевна. — Для создания нормальной семьи они слишком эгоистичны. Рохли, кстати, в постели могут быть гораздо интереснее Самцов, но они совсем не добытчики. В мужья же следует выбирать Подкаблучников…
Лариса Матвеевна заметила, как дёрнулось лицо дочери, и поинтересовалась:
— Чего морщишься? Или Подкаблучники тебе нехороши?
Ларочка кивком подтвердила верность материнской догадки.
— Они ведь такие несамостоятельные, — прокомментировала она свои сомнения.
— Ты чем слушала? — удивилась Лариса Матвеевна. — Которые несамостоятельные — это Рохли. В силу различных причин у них отсутствует мужской стержень. Я имею в виду не тот, который в штанах, а тот, который в характере. Таким нужна не жена, а нянька. Есть любительницы поиграть в вечных «мамочек», но нам-то это ни к чему, верно?
Ларочка вновь кивнула.
— А Подкаблучники, те по жизни о-го-го! Умны, целеустремлённы, заточены под успех. Взять твоего отца…
— По-твоему, папа Подкаблучник?! — искренне удивилась Ларочка.
— А кто же ещё? — рассмеялась наивности дочери Лариса Матвеевна. — Надеюсь, за Рохлю ты его не держишь?
Ларочка отрицательно помотала головой.
— А был бы Самцом, — продолжила Лариса Матвеевна, — ходили бы мы обе по струнке, а я ещё и с синяком под глазом. Нет, девочка, папа твой типичный Подкаблучник. На службе просто горит. Недаром такую карьеру сделал. У таких, как он, на быт пороху просто не остаётся. Дом для них — тихая гавань, где всегда ждёт накрытый стол, приятное общение и мягкая постель с уютной женщиной. И нечего краснеть. Лучшей релаксации для утомлённого работой мужского организма, чем питательный секс, никто ещё не придумал.