— Ну-ну! — усмехнулся Садавир — Посмотрим, нубье малолетнее.
Кто-то мне говорил, что Лабиринт Луны примиряет, но у нас случился прямо противоположный эффект. Мы разругались вдрызг и теперь на волне коллективных негативных эмоций стали лютыми врагами. Уже позже, когда я остыл я понял, что эту ситуацию нельзя было доводить до такой развязки. Получить во врага человека, который мановением руки собрал многотысячную армию под свои знамена, да еще и арендовал весь боеспособный флот целого королевства, это равносильно самоубийству. Враждовать с могучими, но все-же «неписями» удобнее и безопаснее чем получить в недруги настолько влиятельного игрока.
— Короче, завали свое хлебало мудила конченный. — вроде бы начал успокаиваться я, но оскорбить этого «долба…ба» все же был должен — Все свои дешевые угрозы будешь претворять в жизнь после того как мы выйдем из лабиринта, а сейчас пойдемте дальше, я не желаю находиться в твоем обществе дольше необходимого.
Садавир ничего не ответил, но демонстративно, словно он тут главный, двинулся впереди всего отряда в следующее помещение. Две его «шавки» двинулись сразу следом за ним оставляя нас позади.
Готовность отряда к третьему этапу испытания 10 секунд.
9 секунд
8…
7…
Снова мигнуло.
Мы стояли на окраине небольшой деревушки. Позади нас шумел лес, а где-то далеко впереди угадывался голубой серпантин реки. Сочная зеленая травка, свежий воздух и ясное небо моментально выбили периодически накатывающую волнами ярость стоило только мне вспомнить недавний разговор.
Снова никакого упоминания о том, что нам необходимо сделать дабы побыстрее завершить это испытание.
— В деревню — подал голос Садавир. — Посмотрим сначала что там.
Галадос и Теневик послушно двинулись за своим вожаком, а близнецы и не думали двигаться с места, а только вопросительно посмотрели в мою сторону. Даже во взгляде постоянно безучастной Тиссы читался немой вопрос.
— В деревню — продублировал я только что прозвучавшую команду. — Но держимся чуть поодаль от них.
Так мы и двинулись, сначала неспешно, но уже дойдя до ближайшей околицы сильно ускорили шаг, а через мгновение бросились со всех ног догоняя Садавира и его друзей.
Откуда-то недалеко доносились подозрительные звуки. Редкий скрежет металла сменялся истошными воплями и мольбой о помощи.
Выбежав на середину деревни, на небольшую ровную земляную площадку мы сперва немного оторопели.
Несколько окровавленных и обезображенных трупов, в обычной холщовой крестьянской одежде были разбросаны повсюду, куда не кинь взор. Последние выжившие селяне с обезумевшими глазами размахивали вилами и мотыгами отбиваясь из последних сил от наседавших солдат в полном боевом облачении.
Атакующие скорее развлекались, нежели воспринимали всерьез угрозу в виде обороняющихся крестьян. Они совершали шутливые выпады, провоцируя жителей деревни активнее размахивать огородным и садовым инструментом. Совсем рядом вопило несколько женских голосов. Около десятка воинов совершали акт физического насилия над девушками прямо тут, как говорится, не отходя от кассы. Закончившие глумиться над селянками, солдаты даже, не посчитав нужным одеть портки, сменяли друзей что в данный момент были заняты сдерживанием крестьян-мужчин в напряжении.
Из забытья нас вывел вовсе вопиющий случай, совершенный еще безусым юнцом в роскошном средневековом камзоле с золотым и серебряным шитьем. Мало того, что этот малолетний сопляк только что изнасиловал бедную девушку, так он после этого, своим обоюдоострым клинком пытался проделать тоже самое, почти по рукоять погрузив лезвие в тело несчастной жертвы. Настолько ошеломляющая и кровавая расправа над девушкой, заставила нас немедленно приступить к действию.
«Темное пламя» вместе с «ледяными клинками», сразу двумя стрелами, огненно-рыжим и белоснежным фаерболлами, одновременно ударили по этому выродку что осмелился совершить такой чудовищный поступок. В довершении раздался свист цепи Садавира и с тела охваченного разноцветным пламенем, слетает голова.
Солдаты, чинившие непотребство в деревне, остолбенели. Этого времени нам и хватило чтобы проредить большую их часть буквально в первые десять секунд боя. Чёрная дуга «импульсного разряда» перескакивала от одного ублюдка на другого, не переставая прожигать в груди каждого сквозную дыру. Садавир крутил свое странное и страшное оружие сразу двумя руками, срезая серпом или сплющивая, шипастым шаром головы оцепеневших беспредельщиков.