Возвращаясь в Керкубри, Уимзи размышлял об услышанном. Заключение доктора делало эту пару яиц и такое же количество ломтей бекона весьма подозрительным обстоятельством. Кто-то завтракал в доме Кэмпбелла. Скорее всего Фергюсон. Но если он не заходил в дом соседа, то вполне мог видеть посетителя. Жаль, что Фергюсон уехал в Глазго.
Что же касается Грэма, то он вряд ли ездил на озеро Трул. Его молчание можно объяснить дюжиной различных причин. И наиболее вероятная из них – женщина. В интересах Грэма неплохо было бы узнать, нет ли у него подруги в здешних местах. А может, он просто обнаружил какую-нибудь никому не известную речушку, полную форели, и не хочет ни с кем делиться. Или вел себя так, чтобы досадить полицейскому. Несмотря на всю свою эксцентричность, Грэм никогда не терял головы и был начеку. Однако здесь, в сельской глубинке, где все друг друга знают, передвижения человека трудно сохранить в секрете. Кто-нибудь наверняка видел Грэма и подтвердит это, если, конечно, захочет говорить. Но это сомнительно, как и все остальное в данном деле, поскольку местные жители мастера хранить многозначительное молчание.
Уимзи заехал к сэру Максвеллу Джеймисону, чтобы доложить новости о яйцах и беконе, но тот встретил слова его светлости лишь сухим «угу». Сообщений от Дэлзиела пока не поступало, поэтому лорд Питер отправился домой, заглянув предварительно к Уотерсу, желая убедиться, что тот еще не вернулся.
Бантер встретил его с привычной вежливостью, однако сэру Питеру показалось, будто преданного слугу что-то гнетет. Выяснилось, что тот сделал весьма неприятное открытие. Шотландцы настолько утратили чувство такта и меры, что называют тарелку блюдом – очевидно для того, чтобы намеренно сбить с толку иностранцев и заставить их чувствовать себя слонами в посудной лавке.
Уимзи посочувствовал Бантеру и, чтобы отвлечь его от оскорбляющих достоинство мыслей, поведал о своей встрече с Джоком Грэмом.
– В самом деле, милорд? Меня уже уведомили о появлении мистера Грэма. Насколько я понял, ночь понедельника он провел в Критауне.
– Вот как? Но откуда вам это известно?
– После разговора с молодым человеком из посудной лавки, милорд, я ненадолго заглянул в «Герб Макклеллана». Не в сам бар, где всегда толпится народ, а в приватный зал, расположенный за стеной. Там-то я случайно и услышал, как какие-то люди говорили о мистере Грэме.
– Что за люди, Бантер?
– Неряшливо одетые, милорд. Я предположил, что они как-то связаны с торговлей рыбой.
– Больше они ничего не сказали?
– Нет, милорд. К сожалению, один из них заметил меня, и они сразу замолчали.
– Вы знаете, кто они такие?
– Я попытался выяснить это у хозяина заведения, но он лишь ответил, что это парни из порта.
– А вы ожидали чего-то другого? Вы кого-нибудь разглядели?
– Только того, кто посмотрел в мою сторону. Да и то пару секунд. Остальные стояли спиной к двери, когда я вошел, милорд. А мне не хотелось выказывать излишнего любопытства.
– Так… Критаун располагается по дороге в Ньютон-Стюарт, но до Минноха оттуда очень далеко. Незнакомцы не называли время, когда они видели мистера Грэма?
– Нет, милорд, но, судя по тому, что они упоминали о количестве выпитого им спиртного, я заключил, что это было незадолго до закрытия заведения.
– Ага! – воскликнул его светлость. – Это можно выяснить, если навести справки в пабах Критауна. Прекрасно, Бантер. Полагаю, мне необходимо немного проветриться и привести мысли в порядок за партией в гольф. А в половине восьмого я с удовольствием поужинаю бифштексом и жареным картофелем.
– Хорошо, милорд.
Уимзи сыграл обещанную партию в гольф с мэром, однако удовлетворения не получил, хотя и выиграл со счетом 5:3. Из этого проигрыша Уимзи сделал вывод, что у мэра не совсем спокойно на душе, однако вызвать его на разговор о Кэмпбелле не удалось. Мэр посчитал произошедшее несчастным случаем и предположил, что все выяснится не так скоро, как хотелось бы. После такого заявления он сменил тему и принялся рассуждать о соревнованиях по метанию колец в Гейтхаусе, недавней регате в Керкубри, скудных уловах лосося, зверствах браконьеров в устье реки и проблемах загрязнения прибрежных вод.
В половине десятого, покончив с бифштексом и ревеневым пирогом, Уимзи дремал над старым номером «Вестника Галловея» и был разбужен стуком каблуков по булыжной мостовой. Не успел он подняться со своего места и выглянуть в окно, как раздался стук в дверь и веселый женский голос поинтересовался: