Но больше всех мечтала найти тараканов Харпер. Ей хотелось найти гнездо непременно первой, чтобы вызвать у флегматичного Монти тот волнующий прилив страсти. Харпер обнаружила рассадник в кладовой, где были свалены коробки из-под продуктов с земли. От яркого света тараканы забегали, как мурашки по спине Харпер, когда очумевший от вожделения Монти накинулся на нее прямо в кладовой, подминая под себя коробки, искалывая спину Харпер просыпанной крупой и сладко измазывая ее пролитым медом с цветочной пыльцой.
Два десятка пойманных тараканов поместились в большой химической колбе. Харпер щедро отсыпала им остатки крупы и органической массы из пылесоса. Монти поставил им блюдечко с водой и часами любовался, как тараканы непрестанно и хаотично ползают по колбе или замирают на месте, шевеля длинными усами. Харпер, хлопоча у плиты, бросала нежные взгляды на зачарованного колбой с тараканами Монти и фантазировала, каким заботливым отцом мог бы он стать их детям. Харпер обнимала его сзади и увлекала за собой в кладовую до тех пор, пока кипящее зеленое варево не начинало выплескиваться из кастрюли и не заставляло ее вернуться к плите.
Во время молчаливых обедов тараканы нарушили прежнюю тишину и стали занятной темой для разговоров. Обитатели ковчега сетовали, что их питомцы не размножаются, и рассказы Монти о жареный тараканах, которые лузгал его прапрапрадед с пивом где-то в далекой Азии, стали казаться несбыточной мечтой. Беллами вспомнил, что в найденной им книге герой Аурелиано Второй со своей любовницей Пилар Тернера непрестанно занимались любовь, чтобы их скот плодился и размножался чудесным образом.
С тех пор колба с тараканами перекочевала на прикроватную тумбочку кровати Монти и Харпер, которая стала хуже спать, прислушиваясь, как скребутся тараны о стекло, и боясь, что они выползут на ее подушку и залезут ей в ноздри.
Спустя две недели один таракан сдох, чем поверг Монти в траур, а Мерфи дал повод для насмешек.
Забери их себе и покажи, на что ты способен! - в гневе обрушилась на Мерфи невыспавшаяся Харпер, которая вместе со сном теперь лишилась и страждущего Монти.Мерфи и земляночка взялись за дело с энтузиазмом, вживаясь в роли ползующих и наползающих друг на друга насекомых.
Давай! Давай! - кричал Мерфи, командуя тараканам как полководец в пиковые моменты боя. Но тщетно. Спустя неделю появился второй засохший трупик вверх лапками. Монти рыдал. Харпер заметно нервничала.Отпустите их на свободу, как-то за обедом в разгар спора о тараканах сказала немногословная вольная дикарка, сама грезившая о свободе и возвращении на землю из безжизненной консервной банке, летающей во тьме и пустоте.Через пару недель как Монти печально наблюдал за расползавшимися из колбы тараканами, Харпер стала замечать, что встречает тараканов все чаще и чаще. Вскоре тараканы покинули пределы кухни и начали заселять ковчег. Монти воздвиг их в ранг священных и неприкосновенных животных и принялся оборудовать отсек для тараканьей фермы, что возродило в нем прежнюю удаль на радость Харпер.
Жизнь на ковчеге в ожидании блюд из тараканов вновь приобрела сомнамбулический оттенок. Обеды сопровождались тягостным молчанием, и Рейвен, занятая расчетами для челнока, который через пару лет вернет их на землю, не считала нужным посещать их. Харпер наливала ей в термос болотного цвета жижу, мастерски заворачивала в полотенце ложку и Беллами по пути к себе заносил обед Рейвен.
В один из таких заходов Беллами вызвался помассировать затекшую ногу женщины-инженера. Он присел на соседний стул и положил ногу Рейвен себе на колени. Рейвен вздрогнула и ощутила, как давно не ощущала тепло человеческих прикосновений. Она провела пальцами, привыкшими к прохладе гладкой клавиатуры, по мягким засаленным волосам Беллами, по его жесткой щетине на щеке, по потрескавшимся шершавым губам. Беллами, продолжая массировать ногу, ткнулся губами в ее раскрытую ладонь. Затем встал, взял девушку на руки и отнес на растрепанную кушетку. Без страсти, добросовестно и терпеливо Беллами раскачивался над Рейвен, глядя сквозь иллюминатор на уставившуюся на него пустыми серыми глазницами Луну. Рейвен тихо постанывала, и когда Беллами ушел, вышла в Космос, где парила в невесомости над выжженной пожарищами планетой и любовалась неизменной голубизной океанов.
Чем чаще Беллами заносил Рейвен обеды и оставался делать массажи, тем сильнее чувствовал, как заскучало его тело без движений. Беллами не удавалось выплеснуть накопившуюся агрессию на Рейвен, он жаждал рукопашного боя и столкнувшись в коридоре с вольной дикаркой в шутку двинул ее по носу. Заскучавшая, как и Беллами, дикарка упоенно двинула в ответ.