– О, Гос… черт, – выдохнула Эмма, и Реджина немного удивилась, что ее голос звучал так, будто Эмма была уже близка к оргазму. Сказав, что она заставит Эмму кончить от одних только слов, Реджина лишь хотела придать своей речи драматического эффекта; на самом деле она и подумать не могла, что у нее действительно может получиться. И на какое-то мгновение Реджине показалось, что она достигла желаемого, однако, вернувшись от мыслей к реальности, она осознала, что Эмма ласкает себя.
Реджина неодобрительно шикнула, наблюдая как Эмма, засунув руку в боксеры, работает пальцами в неистовом исступлении.
– Это измена.
Реджина мягко сжала запястье Эммы, которая, протестующее хныкнув, все же без видимого сопротивления позволила ей вытащить свою руку. Вместо того чтобы просто отпустить запястье Эммы, Реджина посмотрела на влагу, покрывавшую ее пальцы, и просто не смогла устоять. Погрузив их в рот, Реджина, сохраняя зрительный контакт, медленно облизала пальцы Эммы, убирая все следы желания, которое в ней пробудила.
Эмма застонала, а когда попыталась заговорить, в ее голосе четко звучали мольба, отчаяние и нетерпение такой силы, что казалось, будто попытки сдержать надвигающийся оргазм причиняли ей ощутимую боль.
– Реджина… пожалуйста… я… я… чувствую, что…
Вытащив пальцы Эммы изо рта и нежно сжав ее руку, Реджина осторожно прижалась губами к внутренней стороне запястья. Возможно, она действовала слишком жестоко, но ей нравилось дразнить.
– Тише, дорогая, – выдохнула она, нависнув над Эммой и продолжая нежно целовать ее руку, – Обещаю, я позабочусь о тебе.
Эмма выгнула спину, пытаясь хоть как-то коснуться ее. Они едва уловимо соприкасались грудями, когда Реджина подтянулась выше и, практически касаясь лица Эммы, продолжала смотреть той в глаза, не забывая нежно дразнить языком венки на ее запястье. Эмма задержала дыхание, и только тогда Реджина, решив, что ее маленькая игра подошла к концу, легла на Эмму сверху и страстно поцеловала в губы.
Эмма застонала, почувствовав на губах Реджины свой вкус, обхватила её спину и отчаянно попыталась потереться о её бедро. Реджина одной рукой взяла Эмму за подбородок, контролируя поцелуй, а другой скользнула между телами.
– Дай мне, – сказала она, и ее слова больше походили на приказ, чем на просьбу, когда она положила руку между Эмминых бедер.
Эмма, немедленно отреагировав на прикосновение, сдавленно застонала, когда Реджина, не разрывая поцелуй, начала нежно массировать ее клитор сквозь бельё. Реджина понимала, что Эмма желает большего, но в тот момент она наслаждалась тем, какой влажной была ткань под её пальцами. С каждым движением руки Реджина все отчетливее чувствовала, как начинают сокращаться внутренности Эммы, а ее тело извергает все больше доказательств её возбуждения, приводя в негодность то, что когда-то можно было назвать отличной парой нижнего белья, и когда Эмма тяжело выдохнула Реджине в губы, та осознала, что улыбается.
– Ты уже близко, так ведь? – шептала Реджина ей в губы, продолжая ласкать клитор. Бедра Эммы дрожали в ответ на движения Реджининой руки. – Я чувствую… чувствую, что ты сдерживаешься, пытаясь не кончить раньше, чем я сниму боксеры. Если это случится, тебе будет неловко?
– Я… – Эмма заговорила, но ей не хватило воздуха, а в глазах помутнело, и она впилась ногтями глубже в спину Реджины, чувствуя, как ее бедра сотрясает неистовая дрожь. Она отчаянно боролась со своими ощущениями, однако Реджина прикладывала не меньше усилий, приближая ее оргазм.
– Перестань сопротивляться, – мягко сказала Реджина, целуя линию подбородка Эммы и продолжая еще усерднее, быстрее и жестче тереть её клитор. – У тебя нет причин для смущения, дорогая. В конце концов, я так стараюсь, чтобы это случилось…
Эмма кричала все громче, а её тело выгнулось и прижималось к Реджининому так сильно, как будто от этого зависела её жизнь. Она, вне всяких сомнений, оставила множество отметин на теле мэра, но Реджина наслаждалась каждой секундой этого процесса.
– Кончи для меня, Эмма, – потребовала она голосом, в котором не осталась ни малейшего намека на мягкость и нежность, а были слышны только сила и настойчивость. Реджина отчаянно желала увидеть выражение лица Эммы, когда та наконец позволит чувствам взять верх, поэтому и поспешила отдать приказ, который, она не сомневалась, будет незамедлительно исполнен, как только она произнесет, – Сейчас же!
Несколько секунд после того, как приказ был отдан, прошли в замешательстве, но затем спина Эммы вдруг с шумом ударилась об пол, и сдавленный крик сорвался с ее губ, когда она, отдаваясь ощущениям, снова выгнула спину. Эмма дрожала, её левая нога непроизвольно подергивалась, а Реджина хитро улыбалась, наслаждаясь открывшейся перед ней картиной. В этот момент Эмма была абсолютно прекрасна.
– М-м-м, – промурлыкала Реджина, целуя щеку Эммы, а потом и подбородок. – Ты такая вкусная…
Эмма пробормотала в ответ что-то неразборчивое. Если честно, единственное, что она могла сейчас делать, – просто лежать, тяжело дыша. Реджина не преминула этим воспользоваться, не собираясь останавливаться на достигнутом: она начала целовать Эммину грудь, спускаясь к животу.
Мышцы пресса напрягались каждый раз, как Реджина нежно прикусывала кожу, но все, что Эмма была в состоянии сделать – это одобрительно, но бессвязно что-то бормотать, все еще пытаясь вернуться к реальности. От запаха Эммы, усиливавшегося по мере того, как Реджина опускалась все ниже, её рот наполнялся слюной. Она наконец расположилась между Эмминых ног и, не имея сил сдержаться, провела языком по коже вдоль резинки боксеров. Она хотела еще подразнить Эмму; Боже, Реджина была готова делать это бесконечно, так ей нравилось видеть тело Эммы, извивающееся от её ласк, но часть её сознания, которая почти физически изнывала от желания погрузить язык в Эмму, похоже, начинала побеждать.
Однако Реджине удавалось сдерживать это желание еще какое-то время, и вместо того, чтобы просто начать ласкать Эмму языком, она прихватила зубами влажную ткань и, оттянув, отпустила. В ответ на это Эмма мягко застонала, инстинктивно раздвигая ноги шире, чтобы дать Реджине больше пространства для движения. Приоткрыв рот, Реджина накрыла губами влажную ткань, мягко посасывая и пробуя Эмму на вкус.
– Я скучала по твоему вкусу, – прошептала она, привставая, чтобы, наконец, снять боксеры. Ткань прилипла к коже, и Реджина заметила, стаскивая белье с бедер, остающиеся на коже влажные следы возбуждения.
– Реджина… – выдохнула Эмма, и тон, которым было произнесено ее имя, вызвал жар внизу ее живота – оно прозвучало так, будто Эмма отчаянно нуждалась в ней, и Реджина прямо сейчас была готова отдать ей всю себя и даже больше.
– Тс-с-с, – выдохнула она, заставляя Эмму согнуть ногу, после чего наконец сняла боксеры. Она нежно поцеловала ногу под коленом и, спустившись ниже, оставила поцелуй на бедре. – Просто ложись обратно и расслабься, я еще с тобой не закончила.
Реджина продолжала осыпать поцелуями бедро, пока наконец не оказалась между раздвинутых ног. Самым кончиком языка Реджина проложила длинную линию прямо к центру, радуясь тому, как двигались и извивались под ней Эммины бедра. Эмма издала глубокий гортанный стон, на что Реджина ответила нежными покусываниями каждой из половых губ.
– Черт, – выдохнула Эмма, выгибая спину и погружая пальцы в волосы. Наконец, Реджина накрыла клитор губами и всосала его в рот, вызывая у Эммы ощущения, от которых она задрожала. – О, Бо… ч-черт.
Вместо того чтобы сразу довести Эмму до оргазма, на этот раз Реджина решила не торопиться. Она снова и снова заставляла свою любовницу стонать и вскрикивать, каждый раз упиваясь тем, как звучит её имя, срываясь с Эмминых губ. Эмма царапала ногтями пол, её грудь тяжело вздымалась, а кожа покраснела, когда она наконец кончила.