– Я не знаю; Я успела поспать всего полчаса, Реджина; я вообще ничего не соображаю.
– Да, это совершенно очевидно, – сухо ответила Реджина, и хотя это была явная насмешка, в её голосе всё же невозможно было не услышать нежности. Эмма усмехнулась, и Реджина ответила ей тем же. – Иди сюда, – позвала она, изображая нетерпение, и привлекла Эмму ближе к себе, чтобы осмотреть небольшой порез на лбу. – Поскольку ты, очевидно, неспособна о себе позаботиться, полагаю, эта обязанность ложится именно на мои плечи.
Эмма попыталась сдержать улыбку и потерпела поражение.
Но взглянув на застывшие фигуры отца и матери, она была вынуждена осведомиться:
– Эээ, Реджина? Ты собираешься «оживлять» моих родителей?
– В конечном итоге, собираюсь, – отрезала Реджина, очевидно не заботясь о состоянии Чармингов, поскольку сейчас именно Эмма требовала её пристального внимания. Быстро изучив ушиб, она сообщила. – Рана неглубокая. Ты не против, если я вылечу её с помощью магии?
– Ты не… В смысле, тебе не обязательно это делать. Я могу и сама.
Реджина одарила её скептическим взглядом.
– Когда ты в последний раз использовала магию? Уже некоторое время город обходится без разрушительных катастроф, а я знаю, что обычно у тебя проблемы с обучением.
Эмма наморщила нос, и, очевидно, именно такого ответа Реджина и ждала.
– Тогда я сама. Я тебя знаю, ты вполне можешь случайно остаться без головы, и тогда какая в тебе для меня будет польза? – ответила Реджина, удовлетворенно ухмыляясь, когда Эмма пронзила её раздраженным взглядом.
Однако упоминание магии заставило Эмму кое-что осознать, и, схватив Реджину за руку, она воскликнула:
– Подожди-ка, какого чёрта мы вообще пытались одеться, когда проснулись, если ты просто могла наколдовать нам одежду?
Реджина замерла, когда на неё свалилось осознание этой глупой оплошности. Эмма усмехнулась; похоже, не одна она не могла ясно соображать сегодняшним утром.
– Потому что магия не предназначена для решения обыденных проблем, Мисс Свон; это проявление лени и это совсем не тот урок, который я бы хотела преподать своему сыну, – парировала Реджина, очевидно, пытаясь выдать лучшее оправдание, какое только смогла придумать. Эмма заулыбалась во все тридцать два зуба.
– Тебе просто не пришло это в голову.
– Что ж, как ты уже говорила, сегодня ночью нам едва ли удалось заснуть даже на час, да ещё и твоя сумасшедшая беготня по всей комнате ужасно сбивала с толку, – высокомерно ответила Реджина. – А теперь замолчи; меня вполне устраивает мысль о том, что этим утром ты одна была источником смехотворных поступков.
Эмма усмехнулась в ответ на косой взгляд Реджины, а затем та велела ей стоять смирно и наклонилась, чтобы вылечить рану Эммы.
Теплота начала разливаться по лбу Эммы, когда Реджина поднесла руку к ране, магически исцеляя её и очищая лоб от крови.
– Ну вот, – мягко сказала она, и её раздражение, казалось, исчезло без следа, когда она улыбнулась Эмме и убрала с её лица волосы, – Как новенькая.
Эмма потрогала лоб, ощущая под пальцами только гладкую кожу.
– Спасибо, – ответила она. Её щеки пылали от нежного голоса Реджины и выражения лица, с которым та посмотрела на неё. Слегка прикусив нижнюю губу, Эмма взглянула на Реджину и предложила, – Э-э-э, слушай, я знаю, что я самая ужасная ученица на свете, но если вдруг ты… захочешь снова учить меня магии, я была бы очень благодарна тебе. Потому что ты права, я уже давно не практиковалась.
Реджина удивленно изогнула бровь.
– Знаешь, если ты хочешь проводить время со мной, Эмма, то тебе не нужно придумывать поводы для встреч.
– Я не придумываю поводы; вообще-то я прощупываю почву.
– Для чего?
Эмма многозначительно облизнула нижнюю губу, и в ее голове пронеслись всевозможные коварные сценарии, когда она наконец улыбнулась и произнесла:
– Для моего к тебе предложения проводить уроки в образе шаловливой училки. – Её рука, игравшая с краем Реджининой футболки, вдруг схватила ткань, притягивая мэра ближе. И тогда она прошептала, обжигая дыханием губы Реджины: – Подумай об этом; каждый раз, когда я буду делать что-то не так, ты сможешь нагнуть меня над столом и отшлепать линейкой… Мисс Миллс.
Реджина подняла бровь, очевидно заинтересованная в этом предложении. Однако произнесенный ею ответ был не особенно похож на «да», которого ожидала Эмма.
– Как бы я ни была согласна с тем, что ты остро нуждаешься в дисциплине, дорогая, ты забываешь о двух очень важных вещах.
Эмма нахмурила брови.
– Первая: ты, совершенно точно, ничего не запомнишь, если я предстану перед тобой в подобном образе; особенно, если ты будешь намеренно искать наказания, а похоже, что именно так и будет. И второе, – продолжила она, пронзая Эмму язвительным взглядом, отчетливо говорящим о том, что Эмма облажалась, – твои родители хоть и не способны двигаться или говорить, но это совсем не значит, что они ничего не слышат.
Ужас исказил лицо Эммы.
– О, Боже, – выдохнула Эмма, пребывая в абсолютном шоке, когда волна стыда накатила на нее с такой силой, что она была готова провалиться сквозь землю. – Нет-нет-нет, – простонала Эмма, наклонившись и утыкаясь лицом в шею Реджины в надежде, что так она сможет спрятаться. – Пожалуйста, просто… ты ведь шутишь, да? Скажи, что шутишь.
Реджина поджала губы и несколько раз погладила Эмму по голове.
– К сожалению, нет. И предлагаю тебе разобраться с этим маленьким саморазоблачением побыстрее, чтобы мы успели насладиться Рождеством все вместе; так что повеселись тут, – и после взмаха руки заклятие было снято, а Реджина закончила. – Я пока посмотрю как там наш сын. Найди меня, когда закончишь.
Она тут же исчезла в облаке дыма, и Эмма почувствовала, что вот-вот снова рухнет на пол.
– Реджина? – растерянно выкрикнула она, не сразу поняв, что Реджина на полном серьёзе оставила её одну разбираться с этим беспорядком. Тогда она крикнула снова, но уже гневно: – Реджина!
Только взглянув на родителей, которые, будучи «размороженными», были совершенно неспособны пошевелиться или вымолвить хоть слово после увиденного, Эмма снова застонала и осела на пол, сворачиваясь в клубок.
Сейчас ей очень хотелось убить Реджину.
========== Глава 8 ==========
Комментарий к Глава 8
И снова всем, кто читал, оценивал и комментировал (или кому еще только предстоит это сделать) данный перевод, хочу выразить свою огромную благодарность. Для меня это была очень непростая работа как в техническом, так и в эмоциональном плане… особенно в эмоциональном. Но, слегка перефразируя строки из песни “Unbreakable” Кончиты Вюрст, скажу: The story’s over there once upon I turn the page now I’m moving on. Так что двигаемся дальше, друзья! Всем огромное спасибо и лучи добра! =)
Рождественское утро выдалось славным, несмотря на напряженность и неловкость, с которых оно, казалось, началось. Впрочем, через некоторое время, подарки и изобилие семейной близости, похоже, победили, и каждый получал удовольствие от происходящего, не пытаясь совать свой нос в отношения, которые по новой зарождались между Эммой и Реджиной. И, честно говоря, Реджина была благодарна за это; она весьма ревностно защищала от окружающих свою личную жизнь и, тем более, не собиралась обсуждать ее прилюдно. В конце концов, именно по этой причине она поручила Эмме самой разбираться со своими родителями.
Реджина была уверена, что она поплатится за своё решение, как только все уйдут.
Она и поплатилась.
– Не могу поверить, что ты свалила все на меня! – воскликнула Эмма, раздражённо схватив Реджину за руку, как только родители и младший брат ушли. – Ты хоть представляешь, как это было унизительно?!